«Я вольный ветер, я вечно вею…» писал о себе Константин БАЛЬМОНТ (15.6.1867–1942).А каким видели поэта его современники?

Несмотря на то, что Бальмонт ( на самом деле, кстати, Балмут) был личностью эпатажной, непредсказуемой и слегка заносчивой, его современники в большинстве своём уважали его за талант, многие находили его лучшим поэтом своего времени, не зря ведь выбирали его королём поэтов. Его ценили поэты- символисты ( Брюсов, Блок и т. п.), акмеисты и даже эгофутурист Игорь Северянин. Однако Маяковский отнюдь им не восхищался и в своём произведении "Я сам" вспоминал, что первые свои стихи написал, подражая символистам, получилось что-то бальмонтовское - нудное и ужасное, так что тетрадь со стихами этими потом сжёг. Из этих воспоминаний следует, что Маяковскому Бальмонтовское творчество было чуждо.

В июне 1920 года поэт выехал с семьёй из России в зарубежную командировку, которая стала для него многолетней мучительной эмиграцией. В дневнике В. Н. Буниной есть интересная запись (18 октября 1922 г.) о встрече с артистами Художественного театра: «Всё было хорошо, если не считать того, что Бальмонт напился и дважды сказал бестактную речь – сначала на тему, что он первый создал “Чайку”, а потом что-то насчёт актёра <...>» [19]. И через четверть века, как видим, поэт пытался «оспаривать» у Чехова приоритет на образ-символ своей «бесприютной чайки», украсившей занавес прославленного театра.

В. БРЮСОВ К. БАЛЬМОНТУ

Вечно вольный, вечно юный,
Ты как ветер, как волна,
Речь твоя поет, как струны,
Входит в души, как весна.

Веет ветер быстролетный,
И кругом дрожат цветы,
Он ласкает, безотчетный,
Все вокруг – таков и ты!

Ты как звезды – близок небу.
Да, ты – избранный, поэт!
Дара высшего не требуй!
Дара высшего и нет.

"Высшим знаком ты отмечен",
Чти свою святыню сам,
Будь покорен, будь беспечен,
Будь подобен облакам.

Все равно, куда их двинет
Ветер, веющий кругом.
Пусть туман как град застынет,
Пусть обрушится дождем,

И над полем, и над бездной
Облака зарей горят.
Будь же тучкой бесполезной,
Как она, лови закат!

Не ищи, где жаждет поле,
На раздумья снов не трать.
Нам забота. Ты на воле!
На тебе ее печать!

Может: наши сны глубоки,
Голос наш – векам завет,
Как и ты, мы одиноки,
Мы – пророки… Ты – поэт!

Ты не наш – ты только Божий.
Мы весь год – ты краткий май!
Будь – единый, непохожий,
Нашей силы не желай.

Ты сильней нас! Будь поэтом,
Верь мгновенью и мечте.
Стой, своим овеян светом,
Где-то там, на высоте.

Тщетны дерзкие усилья,
Нам к тебе не досягнуть!
Ты же, вдруг раскинув крылья,
В небесах направишь путь.
1902

Ты нашел свой путь к лазури,
Небом радостно вздохнул,
Ведал громы, видел бури,
В вихрях взвеянных тонул;

Славой солнца опьянялся,
Лунной магией дышал,
Всех пленял и всем пленялся,
С мировой мечтой дрожал;

И дождем с высот небесных,
Алым облаком горев,
В строфах жгучих и чудесных
Ты спадал на новый сев!

Влагу огненную жадно
Пили тысячи семян,
Чтоб весной в парче нарядной
Ликовала даль полян.

Пусть погасло пламя в небе,
Под землей огонь твой жив:
Светел Рок, завиден Жребий
Тех, кто умер, жизнь разлив!

Беглый блеск прощальных вспышек
Тайно манит, как магнит:
То – твоих лучей излишек
В глубине зарниц горит!
1919

БАЛЬМОНТУ

В золотистой дали
облака, как рубины,
облака, как рубины, прошли,
как тяжелые, красные льдины.

Но зеркальную гладь
пелена из туманов закрыла,
и душа неземную печать
тех огней – сохранила.

И, закрытые тьмой,
горизонтов сомкнулись объятья.
Ты сказал: "Океан голубой
еще с нами, о братья!"

Не бояся луны,
прожигавшей туманные сети,
улыбались – священной весны
все задумчиво грустные дети.

Древний хаос, как встарь,
в душу крался смятеньем неясным.
И луна, как фонарь,
озаряла нас отсветом красным.

Но ты руку воздел к небесам
и тонул в ликовании мира.
И заластился к нам
голубеющий бархат эфира.

Огонечки небесных свечей
снова борются с горестным мраком.
И ручей
чуть сверкает серебряным знаком.

О поэт – говори
о неслышном полете столетий.
Голубые восторги твои
ловят дети.

Говори о безумье миров,
завертевшихся в танцах,
о смеющейся грусти веков,
о пьянящих багрянцах.

Говори
о полете столетий.
Голубые восторги твои
чутко слышат притихшие дети.
Говори…

Поэт, – ты не понят людьми.
В глазах не сияет беспечность.
Глаза к небесам подними:
с тобой бирюзовая Вечность.

С тобой, над тобою она,
ласкает, целует беззвучно.
Омыта лазурью, весна
над ухом звенит однозвучно.
С тобой, над тобою она.
Ласкает, целует беззвучно.

Хоть те же всё люди кругом,
ты – вечный, свободный, могучий.
О, смейся и плачь: в голубом,
как бисер, рассыпаны тучи.

Закат догорел полосой,
огонь там для сердца не нужен:
там матовой, узкой каймой
протянута нитка жемчужин.
Там матовой, узкой каймой
протянута нитка жемчужин.
А. Белый

НАПУТСТВИЕ БАЛЬМОНТУ

О, поэт пленительнейших песен!
Ты опять бежишь на край земли
Но и он тебе ли неизвестен?..

Чтоб подслушать древние обиды
В жалобах тоскующей волны,
Ты уж спал на мелях Атлантиды.

А теперь тебе же суждены
Лемурии огненной и древней
Наисокровеннейшие сны.

Ты ж разъял глухую вязь колец,
И, мечту столетий обнимая,
Ты несешь утерянный венец.

Где вставала ночь времен немая,
Ты раздвинул яркий горизонт.
Лемурия... Атлантида... Майя...
Ты – пловец пучин времен, Бальмонт!
М. Волошин

Творчество Бальмонта, говоря словами Анненского, насыщено заложенным в нем внутренним философским полемизмом, определяющим цельность мировосприятия. Последнее выражается в том, что Бальмонт хочет представить событие всесторонне: и с позиций палача, и с позиций жертвы.

Ветренным

Блеснувши сказочным убором
Своих пленительных стихов,
Летишь ты вольным метеором
В мир несменяющихся снов!
Певучей негой их лелеем,
Я в чутком сердце их таю -
И перед вольным чародеем
Склоняю голову свою!
И. Северянин

Не повторяющимся! В отличие от...


ДЕНЬ ПАМЯТИ поэта Константина БАЛЬМОНТА (15.6.1867—24.12.1942): какие из его 50 книг и сборников, переводов вам знакомы? К.Бальмонт, решён 2 года назад

О, люди, я к вам обращаюсь, ко всем,
Узнайте, что был я несчастен и нем,
Но раз полюбил я возвышенность гор,
И всё полюбил я и понял с тех пор.

Мы, советские школьники, как отличники, так и двоечники, все поголовно знали стих Бальмонта "Хочу быть дерзким, хочу быть смелым, хочу одежду с тебя сорвать".
Благодаря фильму о Камо.