ТВОРЧЕСКАЯ РАЗМИНКА: «Каждый помнит какую-то русскую реку, но бессильно запнётся, едва говорить о ней станет...» —почему?

Каждый помнит какую-то русскую реку,
но бессильно запнется, едва
говорить о ней станет: даны человеку
лишь одни человечьи слова.
А ведь реки, как души, все разные нужно,
чтоб соседу поведать о них,
знать, пожалуй, русалочий лепет жемчужный,
изумрудную речь водяных.
Но у каждого в сердце, где клад заковала
кочевая стальная тоска,
отзывается внятно, что сердцу, бывало,
напевала родная река.
Это было в России,
это было в раю.
Вот
гладкая лодка плывет
в тихоструйную юность мою,
мимо леса,
полного иволог, солнца, прохлады грибной,
мимо леса,
где березовый ствол чуть сквозит белизной
стройной
в буйном бархате хвойном,
мимо красных крутых берегов
парчевых островков,
мимо плавных полянок сырых, в скабиозах
и лютиках.
Раз! - и тугие уключины
звякают, - раз! - и весло на весу
проливает огнистые слезы
в зеленую тень.
Чу! - в прибрежном лесу
кто-то легко зааукал.
Дремлет цветущая влага, подковы
листьев ползучих, фарфоровый купал
цветка
водяного.
Как мне запомнилась эта река,
узорная, узкая.
Вечереет.
стрекоза, бирюзовая нить,
два крыла слюдяных замерла
на перилах купальни
солнце в черемухах. Колокол дальний.
Тучки румяные, русые.
Червячка из чехла
выжмешь, за усики
вытащишь, и на крючок.
Ждешь. Клюет.
Сладко дрогнет леса, и блеснет
шлепнет о мокрые доски
голубая плотва, головастый бычок
или хариус жесткий.
А когда мне удить надоест
на деревянный навес
взберусь
и оттуда беззвучно ныряю
в отраженный закат.
В. Набоков

Я видел всю Волгу во время разлива,
От самых истоков
До Каспия гордого, чей хорош изумруд.
О, Волга повсюду красива,
В самом имени светлой царицы так много намеков,
И ее заливные луга, расцветая, победно цветут.
Это – гордость Славян, это – знаменье воли для вольных,
Для раздольных умов, теснотой недовольных.
Волга, Волга, воспетая тысячи раз,
Ты качала, в столетьях, мятежников, нас.
Ты, царица всех рек, полновластно красива,
Как красив, ставший звучною былью, разбой,
Как красива гроза в высоте голубой.
Но желанней мне кротко-шуршащая желтая нива
Над родною Владимирской тихой рекою Окой.
И да памятно будет,
Что над этой рекою рожден был любимец веков,
Кто в былинных сердцах – и еще – много песен пробудит,
Сильный, силы не раб, исполинский смиренник лесов.
Тот прекрасный меж витязей всех, богатырь справедливый,
Кто один не кичился могучею силой своей,
И на подвиги вскормленный скудною нивой,
Был за тех, чья судьба – ждать и ждать хлебоносных стеблей.
Как заманчив он был, когда с сильным и наглым схватился,
И, его не убив, наглеца лишь взметнул в вышину,
И упавшего сам подхватил, чтобы тот не убился,
Но вперед научился не силу лишь ведать одну.
Как заманчив он был и другой. Соловья победитель,
Разметавши надменных с их Киевской гриднею той,
Кроткий, мог он восстать, как разгневанный мечущий мститель,
Мог быть тихой рекой, и разливной рекою Окой.
И заманчив он был, как, прощаясь с родною рекою,
Корку черного хлеба пустил он по водам ее,
И вскочил на коня, в три прыжка был он с жизнью иною,
Но в нарядностях дней не забыл назначенье свое.
К. Бальмонт

Радуйся – Сладим-Река, Сладим-Река течет..
К. Б

О, Суда! голубая Суда!
Ты, внучка Волги! дочь Шексны!
Как я хочу к тебе отсюда
В твои одебренные сны!
Осеверив свои стремленья,
Тебя с собой перекрылив
К тебе, река моя, – оленья
За твой стремительный извив.
Твой правый берег весь олесен
На берегу лиловый дом,
Где возжигала столько песен
Певунья в тускло-золотом.
И. Северянин

Прекрасный Днепр, хохлацкая река,
В себе ты взвесил много ила.
В тебе былая дремлет сила,
Широкий Днепр, хохлацкая река.
Быль прежних дней от яви далека,
Былая песнь звучит уныло.
Ф. Сологуб

За ветвями синеет река,
А над дымно-лиловыми кручами
Опоясаны тонкими тучами
Белоснежные облака.
М. Волошин

Река раскинулась. Течет, грустит лениво
И моет берега.
Над скудной глиной желтого обрыва
В степи грустят стога.
А. Блок

Не серебряный век, но все же:
За пайку липучего черного хлеба
Проглоченную второпях,
За бледное, слишком выссокое небо,
За речку Аян-Урях.
В. Шаламов

Немного лет тому назад,
Там, где, сливаяся, шумят,
Обнявшись, будто две сестры,
Струи Арагвы и Куры,
Был монастырь...

И счас стоит...

Ты лучше скажи как тебе диалог о музыке в Крейцеровой сонате.

ночью ее воды матовые, темные, но так приятен ее успокаивающий и ленивый шепот волн, плюхающих о берег... а утром, вода в ней прозрачная, кристальная, так и манит... Волга моя

Вы когда-нибудь видели, как течет река?

Я с дедушкой в речке ловила рыбёшек, отец обучил меня в реченьке плавать. На маме купальник был в крупный горошек, мышиный же рос на лугу, там где заводь. А бабушка раз волновалась немного, когда я надолго из виду пропала. За речкой как раз начиналась дорога. Железная, та, где и рельсы, и шпалы. А речка петляла, змеилась, блестела. Течение было стремительно быстрым. Так много с тех пор лет моих пролетело... Она и сейчас называется Истрой.