«Осмеянный глухой толпой людскою, Ты станешь ненавидящих любить, Питаться будешь пламенной тоскою...»: о ком эти строки?

Константин Бальмонт. ДАНТЕ. Видение

Пророк, с душой восторженной поэта,
Чуждавшейся малейшей тени зла,
Один, в ночной тиши, вдали от света,
Молился он, – и Тень к нему пришла.

Святая Тень, которую увидеть
Здесь на земле немногим суждено.
Тем избранным с ней говорить дано,
Что могут бескорыстно ненавидеть
И быть всегда – с Любовью заодно.

И долго Тень безмолвие хранила,
На Данте устремив пытливый взор.
И вот, вздохнув, она заговорила,
И вздох ее речей звучал уныло,
Как ветра шум среди угрюмых гор.

Николай Гумилев

Музы, рыдать перестаньте,
Грусть вашу в песнях излейте,
Спойте мне песню о Данте
Или сыграйте на флейте.

Дальше, докучные фавны,
Музыки нет в вашем кличе!
Знаете ль вы, что недавно
Бросила рай Беатриче,

Странная белая роза
В тихой вечерней прохладе…
Что это? Снова угроза
Или мольба о пощаде?

Жил беспокойный художник.
В мире лукавых обличий –
Грешник, развратник, безбожник,
Но он любил Беатриче.

Тайные думы поэта
В сердце его прихотливом
Стали потоками света,
Стали шумящим приливом.

Музы, в сонете-брильянте
Странную тайну отметьте,
Спойте мне песню о Данте
И Габриеле Россетти.

Валерий Брюсов. Данте в Венеции

Но вдруг среди позорной вереницы
Угрюмый облик предо мной возник.
– Так иногда с утеса глянут птицы, –

То был суровый, опаленный лик,
Не мертвый лик, но просветленно-страстный,
Без возраста – не мальчик, не старик.

И жалким нашим нуждам не причастный,
Случайный отблеск будущих веков,
Он сквозь толпу и шум прошел, как властный.

Мгновенно замер говор голосов,
Как будто в вечность приоткрылись двери,
И я спросил, дрожа, кто он таков.

Но тотчас понял: Данте Алигьери.

Анна Ахматова. Данте
Il mio bel San Giovanni
Dante

Он и после смерти не вернулся
В старую Флоренцию свою.
Этот, уходя, не оглянулся,
Этому я эту песнь пою.
Факел, ночь, последнее объятье,
За порогом дикий вопль судьбы.
Он из ада ей послал проклятье
И в раю не мог ее забыть, –
Но босой, в рубахе покаянной,
Со свечой зажженной не прошел
По своей Флоренции желанной,
Вероломной, низкой, долгожданной…

Эллис. Данте и Беатриче

Мне было девять, Биче восемь лет,
когда у Портинари мне впервые
она, смеясь, послала свой привет…

Стоял душистый май… лучи живые
одели в золото ее наряд,
одежду красную и кудри завитые

и навсегда к ней приковали взгляд!..
Она казалась мне подругой нежной
тех Ангелов, что в небесах парят,

являясь здесь лишь цепью тучек снежной,
легко бегущей розовой зарей…
И голос прозвучал в душе мятежной: –

«Ты побежден, се – Бог перед тобой!..»
Затрепетала грудь, чело горело,
и Гений жизни с силой роковой

мне факелом зажег и дух, и тело!

опухоль 2 степени