К чему стремятся и в чем разочаровываются герои "Вишневого сада"

В пьесе показана неизбежность ухода с исторической сцены дворянства – уже отжившего, неприспособленного класса.

Представители дворянства в пьесе Чехова — Раневская и Гаев — олицетворяют уходящее поколение, которое по естественному праву отжило свой век. Они жили
без забот, в достатке, совершенно не думая о том, что будет дальше. Если когда- то помещики были опорой страны, то к концу 19 века многие древнейшие семейства просто выродились. Их потомки не смогли найти себе места в мире,
основными их чертами стали праздность, инфантильность, высокомерие и неспособность обеспечивать жить по средствам.
Дворянское гнездо это доживает последние дни. Имение не только заложено,
но и перезаложено. Вскоре, в случае неуплаты процентов, оно пойдёт с молотка.
Что же предпринимают для спасения усадьбы её владельцы? И что вообще представляют собой эти последние хозяева вишнёвого сада, живущие больше прошлым, чем настоящим?
В прошлом - это богатая дворянская семья, которая ездила в Париж на лошадях и
на балах которой танцевали генералы, бароны, адмиралы. Раневская имела дачу даже на юге Франции, в Ментоне.
Прошлое стоит теперь перед Раневскими в виде цветущего вишнёвого сада,
который предстоит продать за долги.
Лопахин предлагает владельцам имения верное средство спасти усадьбу:
разбить вишнёвый сад на участки и сдавать в аренду под дачи.
Но с" точки зрения их барских понятий это средство кажется им недопустимым, оскорбительным для чести и фамильных традиций. Оно противоречит их
дворянской эстетике. "Дача и дачники - это так пошло, простите", - по барски высокомерно заявляет Раневская. "Поэзия" вишнёвого сада и его дворянское прошлое заслоняют от них жизнь и требования практического расчёта. Лопахин
называет их "легкомысленными, неделовыми, странными людьми".
Безволие, неприспособленность, романтическая восторженность,
неустойчивость психики, неумение жить характеризуют прежде всего Раневскую. Личная жизнь этой женщины сложилась неудачно. Потеряв мужа и сына, она поселилась за границей и тратит средства на человека, который её обманул и обобрал. Жизнь так ничему и не научила её.
Она искренне обеспокоена неустроенностью своей приемной дочери Вари,
жалеет верного слугу Фирса, запросто целует после долгой разлуки горничную Дуняшу. Но ее доброта – результат изобилия, созданного не своими руками,
следствие привычки тратить деньги не считая.

Она как будто чутка, внимательна к людям. А между тем какая душевная
пустота скрывается за этим внешним благодушием, какое равнодушие и
безразличие ко всему, что выходит за пределы вишнёвого сада и её личного благополучия!
Таким же, как и Раневская, безвольным, никчёмным в жизни человеком является и
её брат Гаев.
И Раневская, и Гаев, в сущности не любят родину и живут только личными
чувствами и настроениями. Раневская страстно восклицает: "Видит бог, я
люблю родину, люблю нежно!" - и в то же время неудержимо рвётся в Париж.
Раневская собирается в Париж, ее “родину” вырубают, она не в силах уже что-либо изменить, поэтому и бежит во Францию.

Почти все персонажи пьесы (героев там просто нет) стремятся к прошлому, хотели бы сохранить положение, к которому уже никогда не будет возврата. Исключение составляют молодые - Аня и Петя, которые мечтают о новом саде.

Стремиться к чему-то - это активная позиция. Она, фактически есть только у Лопахина, который сначала пытается спасти имение, а потом выкупает его ради того, чтобы земля не пропала без дела. Петя - вечный студент, только разговоры разговаривает, мечтая о светлом будущем, но ничего для этого будущего не делает. Раневская и Гаев мечтают, чтобы ничего не менялось, чтобы можно было жить как прежде. Разочаровываются - наверное все друг в друге,

Единственный, кто к чему-либо стремится и единственный, кто разочаровывается, это Лопахин. Стремится он извлечению выгоды. Причём не себе лично, а сугубо принципиально, как реализацию существующих им увиденных возможностей.

Разочаровывается в беспросветной глупости всех его окружающих.

Больше никто ни к чему не стремится, и, соответственно, не разочаровывается. Остальные персонажи – феерия беспросветной глупости, лени, наивности, жадности, высокомерия и прочих характерных театральных фантиков.

"Не могу одобрить нашего климата" - посматривая свысока на иконы, блещет умом Епиходов, скрипя новыми сапогами в детской.

"Я сургуч принимаю лет двадцать" – Фирс.

И каждому вложены такие реплики, какие из героев делают механических произносителей массы общеизвестных шаблонов и несуразностей. У героев нет внутренней жизни, все на поверхности.

Стремятся к праздности, разочарованы в переменах.