В чем разница между православной иконой и картиной?

Вопрос отнюдь не праздный. В церковной жизни икона занимает важное место, ибо под иконой Церковь понимает не только произведение искусства художника-иконописца, но и текст священных книг, богослужение, даже сам человек является иконой Божией.. .

К сожалению, приходиться признать, что сегодня мы разучились понимать смысл церковной символики, разучились читать язык богослужения, и перестали понимать смысл православной иконы. Для нас икона перестала отличаться от картины, написанной на религиозную тему, мы разучились читать язык древних икон и они стали для нас непонятными. Часто нам трудно уловить разницу между православными иконами, римо-католическими картинами, протестантскими картинками и просто мiрской, светской живописью.

Поскольку икона изображает неизобразимое — святость, то она использует особый символический язык и поэтому она, как сакральный текст, требует от зрителя особого искусства прочтения. Как православный христианин должен уметь читать на богослужебном языке, чтобы понимать православное богослужение, точно также он должен уметь понимать символический язык православной иконы. Ведь икона — это “Библия для неграмотных”, она оче-видно передает для всех божественное откровение.

По учению Церкви иконы это не просто “картинки для развлечения” или иллюстрации к Библии, но священные изображения, которым воздается соответствующее поклонение. Икона, согласно учению VII Вселенского Собора, выражает видимым образом веру Церкви. Через художественный язык иконы Церковь выражает свою веру также, как через богослужение или святоотеческие писания. Таким образом икона, подобно определениям и канонам св. отцов и соборов церковных, имеет в Церкви догматическое значение выражения веры. Здесь мы будем употреблять слово “икона” в его строго церковном значении, то есть понимая под ним изображение, догматически правильно выражающее божественное откровение и веру Церкви.

ДВА МИРОВОСПРИЯТИЯ

Прежде чем обратится к рассмотрению иконы и религиозной картины как феноменов искусства, следует раскрыть глубинную разницу в мiровоззрениях художника-живописца и иконописца. Оба стараются изобразить прекрасное, но каждый делает это по своему, потому что они по разному понимают прекрасное.

Для средневекового иконописца прекрасное — это бытие и ничто иное. Бытие обязательно прекрасно, красота является его неотъемлемым свойством, ибо христианские мыслители усвоили греческое понимание бытия как совокупности всех совершенств, в число которых входит и понятие красоты. Бытие есть благо во всех возможных смыслах этого слова (св. Дионисий Ареопагит) и высшая красота. Но истинным бытием обладает только Бог. Он есть Высшее бытие и полнота бытия. Бог присутствует в сущем и сообщает вещам их бытийственность, а следовательно, их красоту. Как качество бытия, красота присутствует во всех вещах, как учит св. Дионисий Ареопагит: “Божественная красота сообщается всему сущему, и она есть причина слаженности и блеска во всем сущем; наподобие света источает она во все предметы свои глубинные лучи и как бы призывает к себе все сущее, собирает его в себе”. И поэтому вещи прекрасны. Но их красота не есть та красивость, которая свойственна твари в ее теперешнем состоянии рабства тлению (Рим. 8,21). То красота нетленная, красота будущего века, “божественная доброта”, “лепота”, сияние святости обоженной природы. Но это еще не все. Греческое понимание бытия вещей как присущей им красоты дополняется в христианстве понятием бытия как благо-дати (харис — любовное дарение) Бога твари. Приход Бога к мiру и человеку — непостижимый дар любви, дарение бытия — есть онтологическая основа существования тварного мира. “В христианстве самое общее и отвлеченное — греческое переживание бытия как блага — неожиданно обернулось самым интимным и конкретным — любовным даром”

На икону молятся, а на картину не молятся!