вопрос по серии игр Final Fantasy

Всё наполнено, а все мало, опять слишком мало ватт в киловаттах, жаловался Юпитер на недостаток молний. Броское солнце солнечными ударами ненависти убивало пляжное тесто. Люди (люди!) таяли и высыхали, не оставляя следов. Изрытая оспинами Луна вздохнула: «Болиды боли, метеоризм метеоритов, вот так всегда». Если ты решил отомстить мне? Напрасный труд! Я — Бедная Лиза. Я ускользаю в бездну как лыжи в страх альпиниста. Пара секунд, стремительный мельком — и быстрые водолазы уже растворились в зеленом море лезвием синей бритвы, оставив тебе на память рваньё рыдания и квинтэссенции кислого кваса. Бедность, болезнь и вина — это счастье, если тщательно включить ум.

Мы нашли истоки морали в эпохе горячего солнца, когда строматолиты теплого мелководья нежились в бытии старого доброго небытия. Если хочется руководить - управляй пиджаком, если хочется погулять - ходи со штанами. Раздувшие щеки баллистические красавицы сдобного теста ловили сачком стрекача, а ночью карнавальные коленвалы качающегося неба заставляли бояться календулу лепестками на стебельке. Трава ночует под открытым небом, трава не боится даже когда ее косят.

Нужны ли тебе в плюс 50 восковые ботинки в Сахаре? В океане много рыбы, в Биробиджане много карбида, в Екатеринославле много Светлан. Этот город становится дежавю других держав, пирогов, коржей и дрожащих жаб прохладных дождей после исполнения будущего, а оно надвигается, ибо так решила лепнина посольского пластилина. Впрочем, если хочешь, то резина твоя, можно и не решать.

Боли нет, смерть милосердна, он лежит на траве, трава думает: он умирает за родину, а что, собственно, родина, существительное, образ, ядро микрообраза, иволга Заболоцкого, мы умираем за образы, всё образы, какие-то образы, хватит образов. Дальше гамлетовская тишина? Тишина тоже образ. После смерти не будет людей, незачем образовывать образы.

Мешанина из цвета, калейдоскоп колеров, витражи палешанина в средней полосе Франции просят атеиста радоваться сиянию искристого декабриста. Он падает на колени, но боль в коленях не убеждает его в существовании Бога. Боли оказывается мало, надо высечь себя егозой. Фокусника не удивляют сделанные им фокусы, даже если кровоточат.

Гамбургеры пресвитерианина после заката светятся искусственным светом неона и кажутся восковыми левостороннему Ленину и сталепрокатному Сталину, который всегда молчит в ответ на механический смех своего компаньона во время прогулок по парку ротонды и свисающих гирлянд локонов голубеющего в сумерках Лаокоона.

Мне уже не требуется мнение финалиста, я нашел под толщей грязи и тины золотую медаль металлиста, и больше девушка Тысячи Тусклых Имен не сможет выпотрошить исчадие из ада моих потрохов. "Возле правого уха нет мысли», — сказали мне охранники храма, когда обошли нашу голову изнутри. Они слышали тихие вопли колеблемых водорослей в зеленых глубинах, плавные волны поющей пилы, недоумение тихого воя умов, утекающих в омут закона Ома, когда Иисус Водопьянов улыбался на свадьбе, и это было заметнее, чем невеста.

Странно, что никто из воюющих не понимает, сколько боли приносят в газетах впередсмотрящие вожаки, когда оголенная логика скелета Пауля позволяет проплывать сквозь него мелким рыбам и даже пулям. Блистательные, лысые и веселые они будут плясать, даже не вспомнив - было бы что вспоминать, — что я тут закопан. Надо быть очень несчастным, чтобы нести всякий вздор. Не любите меня любовью, любите меня нелюбовью.

все игры серии Final Fantasy дерьмо, не играй в них