вопрос по истории

Образ сановного старца, не вполне адекватного острой политической ситуации, органически не принимавшего всё новое в государственной жизни России, неизменно встречается в воспоминаниях. Так, согласно мемуарам министра внутренних дел В Гурко, Горемыкин не скрывал своего неприятия «зловредной» Думы и как будто бы игнорировал новые веяния времени, насущную потребность в реформировании социальных, правовых структур. В его поведении Гурко усматривал полнейшее равнодушие к происходящему. Когда министры убеждали его в необходимости скорейшего роспуска 3ей Думы, он меланхолично поглощал простоквашу, будто бы и не замечая своих товарищей по кабинету. Министр иностранных дел Александр Петрович Извольский описывал скучающего Горемыкина в кресле председателя Совета министров, лениво «отмахивавшегося» от всех нововведений в области государственного управления. Он с усмешкой говорил о наивности своих коллег, ставивших вопрос о политическом кризисе, требовавших принятия экстренных мер. Думу же он просто не замечал. По словам Извольского, Горемыкин «публично заявил, что даже не сделает им (депутатам. — чести рассуждать с ними, но будет поступать так, как будто их не существует» . Министр финансов Владимир Николаевич Коковцов вспоминал человека с выражением полного безразличия на лице, брезгливо относившегося к законодательным учреждениям и в то же время сохранявшего загадочное молчание, когда отношения между правительством и депутатами становились всё более напряжёнными.

В период премьерства Горемыкина объединённое правительство существовало лишь номинально. Извольский дал весьма низкую оценку Совету министров, в который он сам и входил: «Кабинет Горемыкина — сходбище ничтожных людей, которые ожидают событий, но не в состоянии ни их предвидеть, ни их направлять». Горемыкин сам критично относился к своим коллегам по правительству. В частности, он жаловался императору на разномыслие среди министров, которые выносили на суд царя даже второстепенные вопросы, среди к/х были и вопросы возможность мировой войны. Заседания высшей правительственной коллегии поначалу отличались вопиющей беспорядочностью. Они даже проходили не за столом. Министры были «разбросаны» по комнате. Это придавало собраниям характер салонной беседы, на которые руководители ведомств регулярно опаздывали. Горемыкин же «председательствовал.. . вяло, но одновременно с таким видом, что, дескать, болтайте, а я поступлю по-своему» . Согласно воспоминаниям всезнающего журналиста газеты «Речь» Льва Моисеевича Клячко (1873-1934), «в заседаниях Совета министров он никогда не спорил, никогда не возражал, не вносил никаких предложений. Он сидел в застывшей позе. Если он иногда вставлял несколько слов, то это отмечалось как исключительное явление. Единственно за чем он следил, это за тем, чтобы не нарушились прерогативы монархии» . Горемыкина чаще всего вспоминали в состоянии полудрёмы.
Горемыкин премьерствовал в канун 1ой мировой. он не слушал Извольского о возможности начала войны и применения рычагов имевшихся у России надавить на Германию и Австро-Венгрию, в его премьерство произошёл распад Балканского Союза, очень сильного союзника России сост-го из Сербии, Болгарии, Македонии, Черногории, Румынии.. Он был создан Столыпиным и явл-ся костью в горле Германии. Ведь с его существованием Тройственному союзу пришлось бы воевать не только на Западе и Востоке, но и на юге против стран Балканского союза.