перечислите пожалуйста представителей Фамусовского общества.

Фамусов — типичный представитель барской и чиновничьей Москвы первой четверти XIX века, но минувший век “покорности и страха” — его идеал. Он превозносит покойника дядю за то, что тот умел подслужиться, сгибаясь вперегиб, рядился шутом, чтобы заметили. Онвосхищается неким Кузьмой Петровичем, который и сам был богат, выгодно женился, Да и детям оставил не только солидное наследство, но и должности. И сам Фамусов радеет за родных, пристраивая их на тепленькие, доходные местечки. И все это для того, чтобы туже набить мошну. По его мнению, тот не жених для дочери, У кого нет душ тысячи две крепостных. А если человек не служит, по-своему управляет имением,

проповедует свободные взгляды, он, как Чацкий, попадает в разряд вольнодумцев,

опасных людей. Опасность для себя и себе подобных Фамусов видит и в учении, книгах,

мечтая “собрать все книги бы да сжечь”, чтоб не разводилось других “людей и дел, и

мнений”.

Более зловещей фигурой предстает перед нами полковник скалозуб, бездушный карьерист, потому что за его плечами сила военной машины. Хотя он продвигается по службе не по заслугам, а волей случая, используя “многиеканалы”, он не становится менее страшным. Аракчеевщиной от него просто разит, ученостью его не заморочишь, а Вольтеру он предпочитает фельдфебеля и строй в три шеренги.

Молчалин — фигура другого рода, тихая, бессловесная. Но, тем не менее, “Молчаливы блаженствуют на свете”, потому что унижаются, льстят и любят по расчету. Они вполне могут дойти “до степеней известных”, гладя мосек и заискивающе глядя в глаза Татьянам

Юрьевнам.

Очень похож на Молчалина Антон Антонович Загорецкий, это отмечает и Чацкий. Но Загорецкий откровеннее Молчалина. Он явный угодник, лжец, карточный шулер, а при случае — доносчик, недаром Горич предупреждает об этом его качестве.

Нет, неспроста рисует Грибоедов Загорецкого, пришедшего из водоворота светской жизни, как и другого героя, являющегося в конце пьесы, — Репетилова. В его сбивчивом

рассказе перед нами проходит множество московских и петербургских типов, “умнейших

людей”, оказывающихся на деле пустыми болтунами, как и сам Репетилов, опошляющий идеи, дорогие сердцу автора.

Галерея типичных образов фамусовского общества представлена и старухой Хлестовой, старой московской барыней, деспотичной крепостницей, безапелляционной в своих оценках, и семейством князя Тугоуховского, занятого погоней за богатыми женихами, и престарелой, туповатой графиней Хрюминой с заносчивой внучкой, и Натальей Дмитриевной, капризной кокеткой, подминающей под каблук собственного мужа, и целым рядом лиц, непосредственно в комедии не участвующих, но упоминаемых в беглых и метких характеристиках.

Как видим, представителей фамусовского общества, общества старого, отживающего, в пьесе достаточно много. И поэтому главный геройсломлен ее количеством, но не качеством. Ведь смех, насмешка пронизывают всю пьесу, а осмеянный порок уже не страшен. Смех побеждает среду, кишащую молчаливыми, скалозубами, загорецкшси, —
тжившее фамусовское общество.

к этому ещё и Скалозуб