Вопрос, связанный с историей!!!)

Наиболее полно раскрылись достоинства оксфордской школы в произведениях Роджера Бэкона, которого за обширные знания и ясный ум называли «удивительным доктором» . Он был учеником Гроссетеста и отдавал предпочтение изучению природы, а не схоластическим умствованиям. По его мнению, знания открывают перед человеком великие возможности: можно будет передвигаться по суше в коляске без коней, а по морю — в судне без парусов и гребцов, летать по воздуху и погружаться в морские глубины, наблюдать мельчайшие пылинки и далекие звезды.
Увлеченность разнообразными знаниями определила его интерес к астрологии и алхимии. Бэкон четко отделял религиозный метод, основанный на вере и мистических откровениях, от научного, требующего подтверждения идей экспериментами, точными наблюдениями. Главными разделами философии он считал математику, этику и физику — науку о природе, включающую астрономию, оптику, медицину, технические знания.

Особенно высоко оценивал Роджер математику, полагая, что «с ее помощью следует изучать и проверять все остальные науки» . К логике он относился скептически. Действительно, логические рассуждения, не имеющие опоры на факты и опыт, можно использовать для доказательства чего угодно, лишь бы не были нарушены формальные приемы и правила. Схоластика, которую недолюбливал Бэкон, в полной мере пользовалась достижениями формальной логики.

Р. Бэкон выделил три способа познания: веру, рассуждения и опыт. Он говорил: «Опытная наука — владычица умозрительных наук» . Это было предвестием идеологии Нового времени, отдавшей предпочтение научно-техническим знаниям. Если иметь в виду, что «умозрительные науки» в современном понимании являются философскими, то классификация способов познания, по Роджеру Бэкону, выглядит таким образом:
— вера в авторитет (религия) ;
— умозрительные рассуждения (философия) ;
— опытное экспериментальное знание (наука) .

Роджер ввел понятие «экспериментальная наука» . Она наиболее совершенна, «всем служит и удивительным образом дает уверенность; она не опирается на логические аргументы, какими бы сильными они ни были, потому что они не доказывают истину, если одновременно с ними не присутствует опыт, касающийся вывода» .

Оставалась еще проблема высших истин Священного Писания. Роджер считал, что Библия требует не только почитания, но и критического анализа. Он не был согласен с отдельными ее фрагментами, неточно, на его взгляд, переведенными. Но этим не умаляется значение религий. Внешний опыт (обыденный и научный) он отделял от внутреннего, данного свыше, — в озарении, откровениях. Истины Священного Писания и религиозные образы неподвластны внешнему опыту: «Чем более они превосходны, тем менее нам известны» .
Будем помнить: в те времена представления о природе были во многом фантастичны, очень неполны; даже об анатомии и физиологии человека известно было чрезвычайно мало. Вполне естественно, что Роджер предполагал существование «праопыта» , божественного знания, которое может присутствовать в человеке изначально или озарить его неожиданно.
По примеру Франциска Ассизского, он призывал вернуться к идеалам бедности, простоты, взаимопомощи первохристиан; критиковал духовных и светских владык за лицемерие, корыстолюбие, коррупцию. И все-таки верил во вселенскую роль христианской церкви, которая сможет организовать и возглавить идеальное общество на Земле. Для этого нужны просвещенные священники — знатоки наук и религиозных откровений, носители высоких моральных качеств. Римский папа — наилучший и умнейший из них — должен возглавить власть духовную и светскую. Всем государствам суждено объединиться, а народам принять христианство.

Такой была одна из первых социальных утопий. В отличие от более поздних научно-технократических проектов в данном случае предполагалось как обязательное условие духовное единство людей и опора на высокие идеалы разума и добра.

актуальны. мы познаем через опыт.