Чем НОВОЕ отличается от просто ДРУГОГО?

У каждого вновь родившегося - все новое.)))

Тем, что другое уже не новое.

Иногда ни чем... думаешь, что это новое... а это просто хорошо забытое другое старое...))

Все рухнуло. Еще минуту назад жизнь была цветущим садом, и уже минуту спустя превратилась в груду дымящихся обломков и облаков витающего пепла с летающими пиалами праха. Я понял, что все бессмысленно, и каждый день, который казался мне новым, на самом деле только другой. Я в безводной пустыне отыскивал воду, но нашел только памятник жажде. И все, что я могу – припасть в поклонении церкви Жажды, но не напиться. Я понял, что каждый казавшийся новым, всего лишь другой. И фильмы не новы, они лишь другие. И я сам – просто другой сам же я. И прогресса нет, есть только бессмысленная смена парадигм, когда на смену одним приходят другие, но никогда не приходят истинно НОВЫЕ.
Новое – хорошо забытое старое, другое – хорошо забытое то же самое.
Но в чем же отличие? Помоги мне, крыжовниковый сок, помоги, сосулька сарая, помоги, бочковой огурец, помоги, милиция «02».
Вот в ярости и бессилии две пуговицы я оторвал от рукавов рубашки. Зачем они, когда рухнула концепция мира? Они смотрят на меня, положенные на стол, как два глаза мирового сфинкса. И одна точно такая же, как другая, и другая то же может сказать о первой. И по две дырочки в пуговицах тех. И каждая дырочка смотрит на меня как глаз мирового сфинкса, и два зрачка у каждого глаза, и опять и опять кружение смыслов, сводящее с ума в бесноватую бездну!
Новизна – как предательская надежда, как иллюзия в утешение, как сон чудовищ, рождающий разум. Неужели – ничем? НИЧЕМ НЕ ОТЛИЧАЕТСЯ НОВОЕ ОТ ДРУГОГО?
Всего лишь пестрая лента перемен. Насмешлив бывал старикан Конан Дойл! «Пестрая лента» - змея, несущая небытие. Циклы. Циклы и циркули. Мотоциклы и цирк с мотоциклами, гонки по вертикальной стене – лишь другое, нежели гонки по горизонтальным полам. А если гонки по горизонтальным потолкам? ! Новое? Изнанка старого. И выпадает с изнанки пододеяльника катышек ворса, скопившийся в дальнем углу. Это опыт общения с одеялом.
Мы свой, мы новый мир построим – а построили тот же, только другой. Новое – это прекращение реинкарнаций, это соединение с вечно новым Брахманом, это выход за пределы другого, одного и того же другого. Новое – это как математика после порхания бабочки, это как абсолютный лёд Европы после вулканов Ио, или камчатой скатерти и хрустальной вазы со слоистой водой не отжатых еще толкований сырых снов о весне под созвездьем весов. Новое – это ангел иного, фосфоресцирующая искра на лезвии Окамы, демон Максвелла, танцующий с Шивой танец легкий, как вздох выздоравливающего от туберкулеза. Новое – это Пан, барабанящий в тугой бубнящий бубен пантеизма. Где что ни удар – синева, акробат, левизна, алюминий и чарка.
Другое же – автоматчик, автоматически автоматизирующий автомат.
Негрольский арх, светанок Лаперуза, галдящий гомон воробьев, и самосвал, сливающий щебенку – вот истинный летающий архипелаг лесов. Влеком ликующий бликующей калошей, на леске блеска он сверкает, как блесна. И ввысь взлетает длинный понедельник – во вторник он сорвался с колеса.
Я, кажется, снова новый. Я кажется, просыпаюсь не просто другим.

Оно притягивает и манит своей новизной и необычностью, а другое пока не интересно....

Такого еще не было - подсказывает внутреннее чувство. И запах у него, у нового, особенный.

Вот подхожу к шкафу, перебираю одёжки, есть разные платья, есть блузочки, есть другие одёжки и понимаю - хочется чего-то нового =)

Другое уже было, а новое еще неизведанно.

НОВОЕ ЕСТЬ ПРОИЗВОДНОЕ ДРУГОГО.
Жила в лесу коза с кудрявыми ножками. У неё было трое козлят: Алюль, Булюль и маленький Хиштаки Саританур.
Однажды коза — кудрявые ножки отправилась на пастбище. Уходя, она сказала козлятам:
— Мой Алюль, мой Булюль, мой маленький Хиштаки Саританур! Я ухожу пастись. Принесу вам на рожках травки, на язычке водичку, в вымечке молочко. Заприте дверь на засов и сидите дома.
Алюль, Булюль, маленький Хиштаки Саританур заперли дверь и остались дома.

Только скрылась коза из виду, подошла к двери собака, постучала лапой и пролаяла:
— Мой Алюль, мой Булюль, мой маленький Хиштаки Саританур, отоприте мне дверь!
Алюль, Булюль, маленький Хиштаки Саританур узнали по голосу, что это не мать, и не открыли двери.
Ушла собака ни с чем. Только она ушла, прибежал шакал и завыл:
— Мой Алюль, мой Булюль, мой маленький Хиштаки Саританур, отоприте скорей!
Но козлята узнали шакала и не открыли.
Тогда подошёл к двери волк (он прятался за углом дома и всё слышал) . Волк изменил свой голос и тоненько запел:
— Алюль мой, Булюль мой, мой маленький Хиштаки Саританур! Поскорее отоприте мне дверь! Принесла я вам на рожках травку, на языке водичку, в вымечке молочко.
Услыхали козлята эти слова и распахнули дверь.
Волк вбежал в дом, проглотил всех козлят, и ушёл.
Вечером вернулась с пастбища коза — кудрявые ножки. Увидела она открытую дверь, вошла в дом и не нашла ни Алюля, ни Булюля, ни маленького Хиштаки Саританура.
Заплакала коза, запричитала:
— Алюль мой, Булюль мой, маленький Хиштаки Саританур мой! Где вы? Я принесла вам на рожках травку, на язычке водичку, в вымечке молочко!. .
Никто не откликался. Долго плакала коза.
«Не собака ли съела моих детей? » — подумала она и пошла к собаке.
Взобралась на крышу собачьего дома и постучала ножками: тук-тук!
Услышала собака стук и спросила:
— Кто взобрался на мою крышу? У меня гости! Пыль сыплется в мой плов. Мои гости ослепли от пыли!
Коза отвечала:

— Я коза — кудрявые ножки.
Это я стучу в твою крышу.
Ты съела моего Алюля,
Ты съела моего Булюля,
Ты съела моего маленького Хиштаки Саританура!
Выходи на бой, вставай перед моими рогами!

Испугалась собака, поджала хвост и сказала:

— Не ела я твоего Алюля,
Не ела твоего Булюля,
Не ела маленького Хиштаки Саританура!
Не выйду я на бой, не встану перед твоими рогами!
Иди к шакалу: наверно, это он съел твоих детей.

Коза пошла к шакалу, взобралась на крышу его дома и постучала ножками: тук-тук-тук!
Услышал шакал стук и спросил:
— Кто взобрался на мою крышу? У меня гости! Пыль сыплется в мой плов. Мои дорогие гости ослепли от пыли! Коза отвечала:

— Я коза — кудрявые ножки.
Это я стучу в твою крышу.
Ты съел моего Алюля,
Ты съел моего Булюля,
Ты съел моего маленького Хиштаки Саританура!
Выходи на бой, вставай перед моими рогами!

Трусливый шакал завыл:

— Не ел я твоего Алюля,
Не ел я твоего Булюля,
Не ел твоего маленького Хиштаки Саританура!
Иди к волку: это волк их съел!

Пошла коза к волку, взобралась на крышу волчьего дома, сердито застучала по крыше: тук-тук-тук!
Волк грубо закричал:
— Кто взобрался на мою крышу? У меня гости! Пыль сыплется в мой плов. Мои гости ослепли от пыли!
Ещё сильнее застучала коза и грозно заблеяла:

— Я коза — кудрявые ножки.
Я стучу в твою крышу!
Ты съел моего Алюля,
Ты съел моего Булюля,
Ты съел моего маленького Хиштаки Саританура!
Выходи на бой, вставай перед моими рогами!

Волк отвечал:

— Да, я съел твоего Алюля,
Я съел твоего Булюля,
Я съел твоего маленького Хиштаки Саританура!
Выйду к тебе на бой, встану перед твоими рогами!

Сговорились они и назначили час, когда биться.
Пошла коза домой, испекла на своём молоке лепёшки, принесла их кузнецу и попросила:
— Отточи поострей мне рожки!
Кузнецу понравились сдобные лепёшки, и он отточил козе рога острей алмазных граней.
Волк не стал мудрить и зубы стачивать зря, а просто съел эту эту премудрую козу. И зачем ей баян ?

если это вызывает интерес, значит новое