О чем рассказала бы июльская ночь, если бы могла говорить? )

Перед сном почитал Николая Рубцова. Ваш вопрос сразу вызвал во мне стихотворение в его стиле. Но я постарался его тут же забыть. Лучше молча постоять рядом с Вашим вопросом.

О приятной прохладе

Улыбнулся..она не учит жить,она просто есть..

Молчи!))

В лицах ледяных львов, в свитых до святости ликах роз, проступающих проталинами из ельцов, ты увидишь лиман, открывающий путь на Северск. Ветер тебе освежует ожогом лицо и хладоном — ладони. Знаешь, что я скажу тебе, пастырь Пластырь? Сваривая нацистов в сырой пельменный комок внутри грохочущего котла, сжигая их с термобарическим шорохом в огневом мешке катакомб, лучше думать о живой силе ходячих мертвецов Голливуда. Отдохни от войны, нырни в зыбкое зеркало воображения, где, балансируя на склоне бирюзовой волны, ты узнаешь вблизи гладкость и пенную свежесть жемчужного перелива прилива. Брось эти мысли. Есть мы и они. А они лишь боратовые верблюды, горячие пустынные родники, бьющие сухой струёй из песка. Никто из врагов не брюнет, и, тем более, не баритон.

Невротические монологи, "строчки с кровью" — это психоз в процессе. Я мыслю ненавистью, еrgо, я сумасшедший. Скользи и выскальзывай по бесполезным скалам, саблезубый алмаз! Взгляни мне в лицо, ты видишь баллистический блеск в глазах от перелистывания лесных озёр? Мы набросим на очи твои москитную сеть, чтобы искательная звезда не нашла тебя в Назарете.

На три месяца отключите мировое ТВ — и мучительно мир изменится к лучшему сам. Отними у истерика публику — истерия станет ненужной даже ему самому.

Эмалированная Мария с табличкой «ВХОД ВОСПРЕЩЁН!» на груди утверждает, что ночь — слишком нежное время, чтобы тратить ее на сон. Лучше достать из шкатулки перламутровый парламент Европы и смотреть сквозь него на звезду по имени Альфа. Заметьте: агрессивные монологи даются нам легче. Слова любви цвета хаки — вот что должен искать старомодный солдат в глубинах сухого комода. Интегральная йога: отказаться от мыслей, они уже — декламация, предполагающая аудиторию. Действие — воздействие — новое действие. И вот уже палеозойской ночью фехтуют дуэль на буколиках перечеркивающие друг друга сверчки. Слова любви так трудны, когда нет любви! Впрочем, трудны они, и когда она есть.

Автомобиль бабочек ткал колесами дорожное полотно, и оно порвалось на разрыве пространства. Балка травмы ломает ударные ребра 14-летней мечтательнице. Кулаки, раскаленные от возмездия, оттаяли полковника из мерзлоты. Когда тебе больно, притихни, не то станет больнее. Из-под свежего, умытого понедельника в Киеве тысячи лифчиков, носовых платков, чепчиков и кружевных трусиков взвились от ЧП на Крымском мосту. Город проталин и тающих льдинок с именем, данным ему воробьями, разулся, оставив стратегический смысл в приёмном покое, и вспорхнул в безумное небо куролесить и как бы так веселиться. Капли сожаления, падающие на язык, кажутся сладкими, но потом горечь его прожигает плоть липкой сажей.

А в Европе пекло такое, что фонтаны брызжут не воду, а пар. И прохладительные напитки закипают в желудках. В мире есть семь миллиардов причин, которым не до того. Да, да, да, равнодушие отвратительно. Да, да, да, мы уже слышали. Та-та-та — шишел-мышел, ты вышел.

Влезши на безалаберные берёзы, родоверы крепят и зажигают свечки. Первый николаевский рубль упал с задымленного неба, потом полилась потоками быстро капель захлебнувшихся воробьёв и бравурные реки вспухли инфляцией. На омутах проступил водяной целлюлит. Мысль невротика как мастурбация: чем убедительнее аргумент, тем больше кайфа, но его не бывает достаточно, что заставляет аргументирующего искать наречие погорячее.

Великолепная львица, зрительница паковых льдов и колодного молибдена не станет ради России отскабливать его непролазный корабль от береговых бурлаков и картофельных дураков. Любовь — это нгы, унгл-монунгл, восторг глухонемого, слюни богомола-дебила, и мы как цветы — не любим, когда любят нас, потому что, когда цветы любят — из них формируют букеты.