Красу не оценить Неискушенным глазом. Алмазы огранить Возможно лишь алмазом.

Алмаз, не ограненный, напоминает простую маленькую, мутную стекляшку. Единственное, что отличает его- необыкновенная твердость, позволяющая резать алмазом и стекло и сталь, да и вообще все. Поэтому огранить алмаз, можно только алмазной пылью т. е тем же алмазом, затратив колоссальное количества труда. Только после огранки, алмаз становится бриллиантом, сохраняя свою твердость. Красота алмаза оценивается в миллионы долларов, она уникальна. Раньше, простому человеку, можно было увидеть алмазы в Грановитой палате в Москве. Не энаю, поймешь ли сейчас, но на будущее учти. Это тоже одно из разъяснений "этого рубая".

Элегия VII Джон Донн

(в переводе Бориса Томашевского)

Ты, дура, у меня любви училась,
Но в сей премудрости не отличилась;
Был для тебя труднейшей из наук
Таинственный язык и глаз и рук,
И ты по вздохам плохо различала,
Где ложь, а где отчаянья начало.,
И по слезам ты не нашла ответ,
Горячка это или просто бред.
Не втолковал тебе я алфавита
Цветов, где в хитрых сочетаньях скрыта
Безмолвная таинственность речей -
Язык, столь ясный в немоте своей.
Но помни: до сих пор ты не умела
Поклонникам своим ответить смело,
Сказать, как мужа твоего зовут,
И то был для тебя немалый труд,
На речь двухчасовую ты готова
Была пролепетать лишь два-три слова,
Галиматью, суть коей неясна…
Нет, ты теперь не мужняя жена!
Тебя держал он где-то под замками,
Чтоб ты не вздумала встречаться с нами…
Теперь тебя я, не жалея сил,
В Эдем благословенный превратил, -
Слова и жесты – все мои созданья,
Вложил я жизнь в тебя, вдохнул познанье.
Но я, на чашу нанося эмаль,
Сам из стакана пью – вот это жаль!
Я воск топил, но клал другой печати,
И жеребенка начал укрощать я,
Чтоб на коне объезженным потом,
Другой наездник проскакал верхом.
Успехов.