Вопросы с тегом «бренность» · страница 4

гроздья сладкого сна
нависает твой взгляд в тумане
унося далеко к островам
к островам твоего вожделения
там прекрасным вином из серебряных кубков поят
и расстелят ковры твоего наслаждения

блеск, зеленый хрусталь,
там воздвигнутых замков прохлада
чернооких красавиц, не смолкнет искрящийся смех.
там рассыпан рубин и жасмина витает услада
там тебя не коснется печаль или грех

незримый плен томления души,
сиюминутным счастьем утешая,
своей рукой ты сжег себе мосты
из бренности земной в Эдемы рая.

прекрасных грез цветущий кипарис,
бутон надежды радужных мечтаний
цветущий сад, где тесно так сплелись
обманчивость ничтожных ожиданий

Как-то раз созвало Безумие к себе на чай друзей. Все пришли, было весело, пели, плясали, а после торта Безумие предложило сыграть в прятки:

— Я считаю до ста, а вы прячетесь. Первый найденный будет снова считать до ста.

Все согласились, кроме Страха и Лени.

— Один, два, три… — начало считать Безумие.

Паника спряталась первой, куда попало. Радость забегала по саду. Грусть заплакала, думая о бренности жизни. Зависть цеплялась за Ликование и спряталась за высокими скалами. А Безумие всё считало. Отчаяние отчаивалось, так как Безумие досчитало уже до девяносто девяти.

— Сто! — взвизгнуло Безумие. — Я вас ищу!

Первым нашли Любопытство, оно выглядывало в надежде увидеть, кого найдут первым. Висящим на заборе Безумие нашло Сомнение, оно висело на заборе в нерешительности, по какую сторону забора всё же лучше спрятаться.

Всех нашли, и Любопытство вдруг спросило:

— А где же Любовь?

Все стали искать. Безумие в поисках забрело далеко-далеко и вдруг оказалось в прекрасном благоухающем розовом саду. В кустах что-то зашуршало. Безумие раздвинуло розовые ветви и услышало вскрик. Это была Любовь, шипы роз прокололи ей глаза. Безумие металось, ломая руки, извинялось, просило на коленях прощения, вплоть до того, что пообещало Любви оставаться навсегда с ней. Любовь согласилась.

И ходят с тех пор слепая Любовь с Безумием вместе.

О чем думает кошка, глядя на крутящийся барабан стиральной машины?
о бренности жизни.

Быть иль не быть - таков вопрос; что лучше,
Что благородней для души: сносить ли
Удары стрел враждующей фортуны,
Или восстать противу моря бедствий
И их окончить. Умереть - уснуть -
Не боле, сном всегдашним прекратить
Все скорби сердца, тысячи мучений,
Наследье праха - вот конец, достойный
Желаний жарких. Умереть - уснуть.
Уснуть. Но сновиденья... Вот препона:
Какие будут в смертном сне мечты,
Когда мятежную мы свергнем бренность,
О том помыслить должно.

Быть иль не быть - таков вопрос; что лучше,
Что благородней для души: сносить ли
Удары стрел враждующей фортуны,
Или восстать противу моря бедствий
И их окончить. Умереть - уснуть -
Не боле, сном всегдашним прекратить
Все скорби сердца, тысячи мучений,
Наследье праха - вот конец, достойный
Желаний жарких. Умереть - уснуть.
Уснуть. Но сновиденья... Вот препона:
Какие будут в смертном сне мечты,
Когда мятежную мы свергнем бренность,
О том помыслить должно. Вот источник
Столь долгой жи

Быть иль не быть - таков вопрос; что лучше,
Что благородней для души: сносить ли
Удары стрел враждующей фортуны,
Или восстать противу моря бедствий
И их окончить. Умереть - уснуть -
Не боле, сном всегдашним прекратить
Все скорби сердца, тысячи мучений,
Наследье праха - вот конец, достойный
Желаний жарких. Умереть - уснуть.
Уснуть. Но сновиденья... Вот препона:
Какие будут в смертном сне мечты,
Когда мятежную мы свергнем бренность,
О том помыслить должно. Вот источник
Столь долгой жизни бедствий и печалей.
И кто б снес бич и поношенье света,
Обиды гордых, притесненье сильных,
Законов слабость, знатных своевольство,
Осмеянной любови муки, злое
Презренных душ презрение к заслугам,
Когда кинжала лишь один удар -
И он свободен. Кто в ярме ходил бы,
Стенал под игом жизни и томился,
Когда бы страх грядущего по смерти
Неведомой страны, из коей нет
Сюда возврата, - не тревожил воли,
Не заставлял скорей сносить зло жизни,
Чем убегать от ней к бедам безвестным.
Так робкими творит всегда нас совесть,
Так яркий в нас решимости румянец
Под тению пускает размышленья,
И замыслов отважные порывы,
От сей препоны уклоняя бег свой,
Имен деяний не стяжают. Ах,
Офелия. О нимфа, помяни
Грехи мои в своей молитве.

Там в глубине ,за тайной бытия ,струится облако из из пыли бренности исуеты .Она в ту бездну без опаски который раз уж вглядывается молча ,нетстраха в тех глазах и фальши нет ,не ведам ей тот мир .Но знает то она,что не возможно сделать шаг когда со страхом смотришь в бездну ,ибездна начинает в упор смотреть пронизывая страхом .Сквозь пелену тойпамяти и пыли бренности способна разглядеть она прекрасную звезду ,а мыи пыли той увидеть не стремимся .............В руках ее скипетр великой царской власти .Но царственность -не суть ее .Сейчас она своей судьбы рабыня ,а через миг всего ее рабыня -ВЕЧНОСТЬ.О как прекрасен лик ее и взгляд смотрящий в бездну.Не отрываясь онавзирает смело ,и вот когда толпа устало отводит взгляд от лика вечности имудрости - она бесследно исчезает .Так кто ОНА ? И как ,доверие завоевав ,как взгляд ее поймать лучистый ?

Там в глубине ,за тайной бытия ,струится облако из из пыли бренности и
суеты .Она в ту бездну без опаски который раз уж вглядывается молча ,нет
страха в тех глазах и фальши нет ,не ведам ей тот мир .Но знает то она
,что не возможно сделать шаг когда со страхом смотришь в бездну ,и
бездна начинает в упор смотреть пронизывая страхом .Сквозь пелену той
памяти и пыли бренности способна разглядеть она прекрасную звезду ,а мы
и пыли той увидеть не стремимся .............

В руках ее скипетр великой ца