Какой здесь ритмический рисунок?

Анализ. В ходе построчного анализа учитель будет обращаться к словарю и толковому словарику. Мы не будем останавливаться на этом.

Первая строфа . Первая строчка - посмотрим на небо: тучи и мчатся и вьются одновременно, луны нет, ее не видно (невидимка) , виден лишь свет. Пройдем взглядом по лунному свету и окажемся между небом и землей, где летает снег. Все неясно, мутно: не только небо (пространство) , но и сама ночь (время) . И сразу взгляд переведем вниз: 5 и 6 строки - это мы едем в санях, это на шее нашей лошади звенит колокольчик. Слова "поневоле" нет ни в М3, ни в М4. Как страшно? "Поневоле". Что это значит? "Воля"- свобода. "Неволя" - несвобода, не так, как я хочу. "Поневоле" - независимо от моего желания. Да и равнины "неведомые" - незнакомые.. .

Вторая строфа. Только часть первой строки - наш голос. "Эй, пошел, ямщик! " - подгоняем мы нашего кучера. А дальше, до конца третьей строфы - голос нашего ямщика. "Нет мочи" - больше не могу (глагол "мочь"). Помните у того же Пушкина: "И мочи нет, сказать желаю, мой ангел, как я Вас люблю". Ямщик не может больше подгонять лошадей, он сбился с дороги. Оказывается, это он первый заговорил о бесах, это его напуганное и растерянное сознание породило этих призраков.

Третья строфа. Страх так велик, что уже духи выглядят вполне реально, они всерьез угрожают нашему ямщику, они вступают с ним, говоря современным языком, в контакт: "Дует, плюет на меня". И хотя ямшик все время говорит об одном бесе (все глагольные формы в этих двух строфах в единственном числе) , сколько же их на самом деле? Один дует и плюет, второй толкает коня в овраг, третий торчит впереди, как верста, четвертый сверкает вдалеке, как искра.. .

Четвертая строфа . И опять мы смотрим в пространство и пытаемся отличить небо от земли, но все мутно. И сил уже нет, хотя ведь это не мы тащим сани, а кони, не мы натягиваем удила, а ямщик. Но мы слились и с лошадьми, и с конями, и с ямщиком. Теперь уже не разобрать, где кто - метель! И вдруг умолк колокольчик. Кони не просто остановились, а замерли, ведь колокольчик звенит при малейшем движении. Кони "учуяли" недоброе, они "чуткие", "чувствуют" опасность раньше человека. И ямщик перестал говорить о духах, когда появилась настоящая опасность: на коней, увязших в глубоком снегу, могут напасть волки.

Пятая строфа. Теперь уже мы сами готовы во всем видеть живое - дух/душа/. Вьюга злится и плачет. Того, кто злится - не жаль, тот, кто плачет - вызывает сострадание. Что нам делать с вьюгой? И кони храпят. Лошадиный храп - особенный звук, очень тревожный. Пятая строфа - самая звучащая: голос вьюги, храп коней, "дин-дин-дин" колокольчика. К слуховым ощущениям добавляются и зрительные: теперь и мы видим, как глаза беса горят во мгле. А когда понеслись кони, в усиленном этим движением вихре мы увидели жуткую картину: все духи собрались.

Шестая строфа. Кони несутся. Наш страх растет. И как в темноте или в плохом сне расширяется и искажается предмет, так бесконечны и безобразны бесы. В их пении чудятся нам жалобы! На кого жалуются они? Кто их гонит и куда? Значит, есть еще нечто, невидимое нами. Значит, они - только часть того страшного и ужасного, что нам угрожает.. .

Седьмая строфа. И опять посмотрим на небо в надежде увидеть просвет сквозь тучи. Но нет - "Мутно небо, ночь мутна". Больше нет ни поля, ни снега, ни ямщика с лошадьми. Есть только мчащееся беспредельное пространство. И пространство это заселено роями бесов, которые так же, как и мы, несутся в вышине, между небом и землей. Но почему так "надрывается" сердце? Ведь от страха оно, скорее, может "разорваться"? "Надорвать" - это порвать чуть-чуть. В отношении сердца - это значит "ранить". Разорванное, разбитое сердце больше не живет, и, значит, мучения его закончились. Надорванное же сердце болит и ноет. Жалобно визжать может раненая собака, а выть жалобно может голодный волк. Незаметно для нас бесы превратились в настоящих духов - в живое, неустроенное, раненое и голодное. В круговерти разбушевавшейся стихи