Какое ваше любимое стихотворение? Моё "А вы могли бы? " А. Маяковского.

В. Хлебников, О засмейтесь смехачи!

Н. Гумилёв Слово

"А вы могли бы! - досталось мне на ЕГЭ по литературе. Поэтому теперь любимое оно. До этого "Облако в штанах".

Ты собаку ударилПомнишь кошару?
Помнишь отару?
Помнишь, мы долго стреляли в ночь?
Ветер с волками,
темень, как камень,
ты, лицо закрывая,
нашарил нож.
Страх твои руки скрутил арканом,
клыкастые лапы рвали чапан,
и в это мнгновенье
хриплый клубок
ударом
на волчье горло лёг.

Конь рванул,
ты зарылся в снег.
снег, вихрясь, на лету смотрел,
как кипели в одном котле
волк,
собака
и человек.

...Утром стихло.
Но небо серо.
Снега улеглись,
лишь позёмка метёт.
У стенки кошары позёмка присела,
чтобы взглянуть на неё,
на собаку худую, старую —
(приползла из степи домой,
кровь последнюю
в дверь кошарную
в борозде волоча за собой) .
А когда мы её добивали,
она руки пыталась лизать,
как щенят,
те, ворочаясь, ждали
в жёстком сене
тёплую мать.
Ты пришёл из степи за ней,
тебя след окровавленный спас,
ты добрёл до своих саней
и тотчас же умчал от нас.. .
А сейчас
ты собаку ударил при мне,
чем собака тебя обидела?
Знай же —
не по моей вине
чабаны твой удар не видели.
Не положено бить
детей
и собак —
по закону степей.
Так поймёшь ли,
за что тебе
я, как волку, в глаза гляжу?

СНЕЖНАЯ НОЧЬ

Как призрак я иду, и реет в тишине
такая тающая нега, -
что словно спишь в раю и чувствуешь во сне
порханье ангельского снега.

Как поцелуи губ незримых и немых,
снежинки на ресницах тают.
Иду, и фонари в провалах кружевных
слезами смутными блистают.

Ночь легкая, целуй, ночь медленная, лей
сладчайший снег зимы Господней, -
да светится душа во мраке все белей,
и чем белей, тем превосходней.

Так, ночью, в вышине воздушной бытия,
сквозь некий трепет слепо-нежный
навстречу призракам встает душа моя,
проникшись благодати снежной.

Однажды мы выйдем из дому к своим муравьиным делам, чтоб за день их дьявольский список убавился напополам. Однажды мы выйдем из дому заранее зная куда, Захлопнутые дверями набьёмся в метропоезда. Нас будут ловить телефоны, поставив на уши весь дом. Однажды мы выйдем из дома и больше домой не придем. Михаил Танич

Их много. Из последних:

В болдинских просторах, на опушке, средь берез, рябины и ольхи,

написал поэт товарищ Пушкин неполиткорректные стихи.

Удалившись от столицы шумной, занимался Пушкин ерундой:

пасквиль сочинял неостроумный — про попа с работником Балдой.

В этом тексте не прошел он мимо нездоровых экстремистских тем.

И разжег такую нетерпимость, что нагадил в душу сразу всем.

Хамски, неумело и нескладно, за собой не чувствуя вины,

выставил поэт тупым и жадным духовенство всей своей страны.

В недрах кучерявой черепушки сочинился откровенный бред.

Как же это так, товарищ Пушкин? А еще, казалось бы, поэт.

Поп в поэме выглядел дебилом. Церковь — некультурна и тупа.

Сколько непочтительности было в жизнеописаниях попа!

А поэт еще добавил грязи в откровенном кризисе идей:

описал финансовые связи с бандформированием чертей!

И в финале от удара по лбу этот поп совсем безумным стал.

Ты бы, Пушкин, блоги лучше вел бы. Или книжки умные читал.

Вот в какие "творческие выси" был поэт болезненно влеком!

И в итоге мы имеем высер, говоря приличным языком.

Осрамился перед всей отчизной, показав бездарность вместе с тем.

Не гонялся б ты за дешевизной конъюнктурных и чернушных тем!

Ишь, насочинял, роняя слюни, пачкая простой бумажный лист.

Прямо как какой-нибудь Акунин — злобный и бездарный оранжист.

Ты зачем под видом эвфемизмов впариваешь, гражданин поэт,

несомненный признак экстремизма в каждый зарифмованный куплет?

Возбуждая этим в общей массе (той, что называется толпа) ненависть к

определенной рясе и иному признаку попа? Эта провокация поэта выглядит,

как я судить могу, типа одиночного пикета — только у читателя в мозгу. А

ведь где бы ни произносили эти экстремистские слова,

есть у нас статья УК России номер двести восемьдесят два.

Можно получить на всю катушку, если кто об этом сообщит.

От таких, как ты, товарищ Пушкин, изолятор следственный трещит.

Вреден, некрасив и непотребен, и реально кончится бедой

этот твой, простите, панк-молебен — о попе с работником Балдой.

Просто надо думать головою. Чтоб не оказаться вдруг, шутя,

там, где буря мглою небо кроет, вечно вихри снежные крутя.

Потому что церковь — не игрушка. Сам потом завоешь от тоски:

няня, — скажешь, — няня, где же кружка, миска, ложка, паспорт и носки?

Так что в рамках действующих правил в наш терпимый толерантный век

Пушкина как следует поправил компетентный в этом человек:

чтоб в сюжете не было агиток, чтоб из текста исключить вражду,

чтоб как Бхагавад, простите, Гиту Томский суд не расценил Балду.

В целом сохранилась вся интрига и нетронут авторский сюжет.

Но теперь исправленная книга сможет без проблем увидеть свет.

Правок было внесено немного: только криминал исправить чтоб.

Черти превратились в бандерлогов. Стал герой Навальный, а не поп.

Попадья, попенок и поповна в этой новой версии другой превратились

в блогеров, дословно: Alex Exler, Dolboeb, Drugoi...

А взамен героя-шарлатана с некрасивым именем Балда —

шесть мигрантов из Таджикистана с биржи соискателей труда.

И немножко их родных и близких. Все, конечно, с визой годовой.

Все, конечно, с временной пропиской. Все, конечно, с книжкой трудовой.

С медицинской книжкой, также чистой от туберкулеза и чумы:

эти правки с грамотным юристом долго согласовывали мы.

А назвали: "Сколково и Путин", этим самым в корне превратив
книгу,

хулиганскую по сути, в яркий федеральный позитив.

И настолько книга лучше стала, что людей потянет как магнит!

И к началу съемок сериала Пушкин будет просто знаменит.

Я убит подо Ржевом. Твардовский. Проникновенное, искреннее и настоящее.

♥
The stars look very different today