Какой ваш самый любимый стих? Киньте ваш самый любимый стих

Мой сыночек маленький,
Крошечка моя,
Стал совсем я стареньким,
Потеряв тебя,
Жизнь моя разрушена,
Я с трудом держусь,
У твоих игрушек я
Ночи провожу,
Глаз своих болезненных
Не смыкал давно,
Пусть и бесполезно всё,
Но смотрю в окно,
Жду тебя, мой маленький,
Каждый час земной,
Мой цветочек аленький,
Мальчик мой родной,
Ты прости, мой крошечный,
Милый мой сынок,
Я тебя, хороший мой,
Уберечь не смог,
Мальчик мой, кровинушка,
Где же ты теперь?
Жизни своей нынешней
Не могу стерпеть,
Ты к себе, мой маленький,
Забери меня,
Мой цветочек аленький,
Крошечка моя.

мы лежим с тобой в маленьком гробике
ты костями прижалась ко мне
аккуратно твой череп обглоданный
улыбается ласково мне

Автор - я сам

Я шёл вечерним тротуаром,
И отравляя вдоль дорожки,
Хрустальный воздух перегаром –
Увидел Вашу грудь в окошке.. .

Я отшвырнул бычок эЛ-эМа
У бюста Вашего на мушке.. .
И в путах сладостного плена
Пошёл к светящейся пивнушке.

Я атеизм боюсь обидеть,
Но, видно, есть Всевышний всё-ж-ки –
Я Вас давно мечтал увидеть,
А тут.. . Увидел ГРУДЬ в окошке!

И в час, когда случится пакость.. .
И на душе скребутся кошки.. .
Согреет маленькая радость –
Я видел Вашу грудь в окошке!

ОНА:
Когда мне будет девяносто пять
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
Ходить, держась за стены и шкафы,
И долго-долго вглядываться в небо,
Когда все женское,
Что мне сейчас дано,
Истратится и станет все равно-
Уснуть, проснуться, или не проснуться.
Из виданного на своем веку
Я бережно твой образ извлеку,
И чуть заметно губы улыбнутся.

* ОН:
Когда мне будет девяносто пять,
По дому буду твои тапочки искать,
Ворчать на то, что трудно мне сгибаться,
Носить какие-то нелепые шарфы
Из тех, что для меня связала ты.
А утром просыпаясь до рассвета,
Прислушаюсь к дыханью твоему
Вдруг улыбнусь и тихо обниму.
Когда мне будет девяносто пять ,
С тебя пылинки буду я сдувать,
Твои седые букли поправлять
И взявшись за руки по скверику гулять.
И нам не страшно будет умирать
Когда нам будет девяносто пять!

да в общем. кидать то зачем. вот -Есть в наших днях такая точность,
Что мальчики иных веков,
Наверно, будут плакать ночью
О времени большевиков.
И будут жаловаться милым,
Что не родились в те года,
Когда звенела и дымилась,
На берег рухнувши, вода.
Они нас выдумают снова —
Сажень косая, твердый шаг —
И верную найдут основу,
Но не сумеют так дышать,
Как мы дышали, как дружили,
Как жили мы, как впопыхах
Плохие песни мы сложили
О поразительных делах.
Мы были всякими, любыми,
Не очень умными подчас.
Мы наших девушек любили,
Ревнуя, мучаясь, горячась.
Мы были всякими. Но, мучась,
Мы понимали: в наши дни
Нам выпала такая участь,
Что пусть завидуют они.
Они нас выдумают мудрых,
Мы будем строги и прямы,
Они прикрасят и припудрят,
И все-таки пробьемся мы!
Но людям Родины единой,
Едва ли им дано понять,
Какая иногда рутина
Вела нас жить и умирать.
И пусть я покажусь им узким
И их всесветность оскорблю,
Я — патриот. Я воздух русский,
Я землю русскую люблю,
Я верю, что нигде на свете
Второй такой не отыскать,
Чтоб так пахнуло на рассвете,
Чтоб дымный ветер на песках...

Ой, как много! Вообще, провокационный вопрос! У меня не поместилось "Письмо матери" и многое другое.. .
***
Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,

Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали: - Господь вас спаси! -
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.

Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,

Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих.

Ты знаешь, наверное, все-таки Родина -
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.

Не знаю, как ты, а меня с деревенскою
Дорожной тоской от села до села,
Со вдовьей слезою и с песнею женскою
Впервые война на проселках свела.

Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.

Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала: - Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.

"Мы вас подождем! "- говорили нам пажити.
"Мы вас подождем! "- говорили леса.
Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса.

По русским обычаям, только пожарища
На русской земле раскидав позади,
На наших глазах умирали товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.

Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,

За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.

***
Дай, Джим, на счастье лапу мне,
Такую лапу не видал я сроду.
Давай с тобой полаем при луне
На тихую, бесшумную погоду.
Дай, Джим, на счастье лапу мне.

Пожалуйста, голубчик, не лижись.
Пойми со мной хоть самое простое.
Ведь ты не знаешь, что такое жизнь,
Не знаешь ты, что жить на свете стоит.

Хозяин твой и мил и знаменит,
И у него гостей бывает в доме много,
И каждый, улыбаясь, норовит
Тебя по шерсти бархатной потрогать.

Ты по-собачьи дьявольски красив,
С такою милою доверчивой приятцей.
И, никого ни капли не спросив,
Как пьяный друг, ты лезешь целоваться.

Мой милый Джим, среди твоих гостей
Так много всяких и невсяких было.
Но та, что всех безмолвней и грустней,
Сюда случайно вдруг не заходила?

Она придет, даю тебе поруку.
И без меня, в ее уставясь взгляд,
Ты за меня лизни ей нежно руку
За все, в чем был и не был виноват.

***
На Земле
безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую.. .
И однажды —
прекрасным утром —
постучалась к нему в окошко
небольшая,
казалось,
война.. .
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую —
по размерам —
шинель.

...А когда он упал —
некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей земле
не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня
в полный рост!

Кто там светится? Душа.
Кто ее зажег?
Детский лепет, нежный трепет,
Маковый лужок.
Кто там мечется? Душа.
Кто ее обжег?
Смерч летящий, бич свистящий,
Ледяной дружок.
Кто там со свечой? Душа.
Кто вокруг стола?
Один моряк, один рыбак
Из ее села.
Кто там на небе? Душа.
Почему не здесь?
Возвратилась к бабкам, дедкам
И рассказывает предкам
Все, как есть.
И они ей говорят, не беда.
Не тоскуй ты по рукам, по ногам,
Ты теперь душа, ты звезда
Всем на свете морякам, рыбакам.
Ю Мориц

Люблю высокие соборы,
Душой смиряясь, посещать,
Входить на сумрачные хоры,
В толпе поющих исчезать.
Боюсь души моей двуликой
И осторожно хороню
Свой образ дьявольский и дикий
В сию священную броню.
В своей молитве суеверной
Ищу защиты у Христа,
Но из-под маски лицемерной
Смеются лживые уста.
И тихо, с измененным ликом,
В мерцаньи мертвенном свечей,
Бужу я память о Двуликом
В сердцах молящихся людей.
Вот - содрогнулись, смолкли хоры,
В смятеньи бросились бежать.. .
Люблю высокие соборы,
Душой смиряясь, посещать.

Город умер? Или спит?
А может просто отдыхает?
Из окна красивый вид.
С деревьев листья опадают.
А может это просто сон,
И осени не существует?
Красивой сказкой мы живём.
Друг друга потерять рискуя...

Океан состоящий из капель, велик.
Из пылинок слагается материк.
Твой приход и уход - не имеют значенья.
Просто муха в окно залетела на миг

Что мне — «выжимка бессонниц» ,
Что мне — «свеч кривых нагар» ?
Я — из сотен белых звонниц —
Первый — утренний — удар!

Март хрустящ и хрустален
И сосулькой звенит,
И дыханьем проталин
Через фортку пьянит.

В сумрак, настом подбитый,
Настом, как наждаком,
Ты выходишь, небритый,
Штаны с пиджаком.

У тебя есть ботинки,
Но не в этом ведь суть,
Можно ведь полботинки
Смастерить да обуть.

Труд сей, право, не сложен,
Зашла коли речь:
Надо лишние кожи
От ботинок отсечь.

Ты -- бродяга, ты -- странник,
Лохмотник хромой.
Странен край твой на грани
Меж светом и тьмой.

Вон идет коромысло
О ведре лишь одном,
Ну да в этом-то смысла
Боле, чем в остальном.

Ты -- заядлый волшебник,
Ты кудесник хоть плачь,
Но не плачь, есть решебник
Всех на свете задач.

Ты -- обходчик, ты -- егерь,
Пальцев -- пять на руке:
Отпечатки на снеге,
Оттиски на песке.

В этом хвойном заречье,
В деревянной глуши,
Раскудряв и беспечен,
Живешь на шиши.

Жизнь твоя -- дуновенье,
Ветерок заводной
И бобылки сопенье
Благосклонной одной.

А живешь ты в сторожке,
Есть-имеются где
И гармошка, и плошка,
И ружье на гвозде.

На газетной бумаге
Сообщение есть:
Стерляди в Стерлитамаке
И в томате -- не счесть.

А еще ты -- гуляка,
Помалу не пьешь,
Оттого-то собаку
Свою волком зовешь.

Побеги ж на пуантах
К родимой реке,
Сыт и пьян, сыт и пьян ты,
И нос в табаке.

Спотыкнулся, свалился
И веселой гурьбой
По щеке покатился --
Уж ты, милый ты мой.

У меня любимых много!

Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.

Жаль королеву. Такой молодой!. .
За ночь одну она стала седой".

Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.

Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.

А за окном шелестят тополя:
"Нет на земле твоего короля... "

(А. Ахматова)

Река раскинулась. Течет, грустит лениво
И моет берега.
Над скудной глиной желтого обрыва
В степи грустят стога.

О, Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь - стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.

Наш путь - степной, наш путь - в тоске безбрежной -
В твоей тоске, о, Русь!
И даже мглы - ночной и зарубежной -
Я не боюсь.

Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами
Степную даль.
В степном дыму блеснет святое знамя
И ханской сабли сталь.. .

И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль.. .
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль.. .

И нет конца! Мелькают версты, кручи.. .
Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь.. .
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!
...
(А. Блок)

Черный крест на груди итальянца,
Ни резьбы, ни узора, ни глянца, -
Небогатым семейством хранимый
И единственным сыном носимый.. .

Молодой уроженец Неаполя!
Что оставил в России ты на поле?
Почему ты не мог быть счастливым
Над родным знаменитым заливом?

Я, убивший тебя под Моздоком,
Так мечтал о вулкане далеком!
Как я грезил на волжском приволье
Хоть разок прокатиться в гондоле!

Но ведь я не пришел с пистолетом
Отнимать итальянское лето,
Но ведь пули мои не свистели
Над священной землей Рафаэля!

Здесь я выстрелил! Здесь, где родился,
Где собой и друзьями гордился,
Где былины о наших народах
Никогда не звучат в переводах.

Разве среднего Дона излучина
Иностранным ученым изучена?
Нашу землю - Россию, Расею -
Разве ты распахал и засеял?

Нет! Тебя привезли в эшелоне
Для захвата далеких колоний,
Чтобы крест из ларца из фамильного
Вырастал до размеров могильного.. .

Я не дам свою родину вывезти
За простор чужеземных морей!
Я стреляю - и нет справедливости
Справедливее пули моей!

Никогда ты здесь не жил и не был!. .
Но разбросано в снежных полях
Итальянское синее небо,
Застекленное в мертвых глазах.. .

(М. Светлов "Итальянец")

Вышел заяц на крыльцо
почесать своё яйцо
сунул лапу - нет яйца
так и ебн**ся с крыльца