Писатель предпочитает взгляд на внутреннюю жизнь Лизы и Эраста «извне» . Он говорит о разнообразных внешних проявлениях чувств, на основе которых читатель должен, опираясь на свой эмоциональный опыт, понять, что происходит в душе персонажей. Карамзин даёт возможность и самим героям высказаться о своих переживаниях через монологи и диалоги, но даже в них Лиза и Эраст не выражают свое состояние открыто. Читатель сам догадывается о характере чувств по предполагаемым внешним их признакам в воображаемой героями ситуации. Таким образом, в «Бедной Лизе» осваивается и обогащается косвенная форма психологизма.
Системообразующим в «Бедной Лизе» , на наш взгляд, является образ автора-личного повествователя. Именно он оказывается способным наиболее точно описать внешние симптомы переживаний, поскольку, будучи наблюдателем человеческих нравов и носителем естественной точки зрения на происходящее, образным воплощением идеала «чувствительного человека» , служит для читателей этическим и эстетическим ориентиром. Произведение оказывается косвенной исповедью повествователя, поскольку рассказанная им история - в определенной степени плод его воображения, фантазии. О несчастной любви Лизы он услышал от Эраста, но тот мог рассказать далеко не обо всех моментах внутренней жизни героини, поскольку не был свидетелем ее уединенных мечтаний, ее трагических переживаний в момент самоубийства и т. п. Автор, таким образом, вынужден в своем воображении домысливать, додумывать эти моменты и предлагать читателю образы, несущие на себе отпечаток его субъективной фантазии. Тем самым рассказ об истории Лизы и Эраста в определенном отношении оказывается формой самовыражения авторской души. Именно с образом автора связаны первые попытки Карамзина перейти к прямому изображению переживаний как личного повествователя, так и героев – через комментарии к происходящему с Лизой и Эрастом и открытое выражение авторских эмоций по поводу повествуемого.