почему народ еще год назад хохлов называл братьями, а сейчас-укропами?

Любая абсурдная идея должная пройти четыре стадии, чтобы стать общепринятой. Первая стадия – перевод нужной тематики из категории «немыслимой» или запретной в число радикальных, но все-таки публично обсуждаемых. В приличной компании обсуждать такие вещи еще не принято, а вот разные полуэкстремистские группы могут ее придерживаться. В случае с Украиной – задолго до кульминации кризиса и событий на улице Грушевского, например, представители движения «Суть времени» и нацболы уже называли Майдан фашистским, а СМИ изредка транслировали их точку зрения. Вторая стадия – привлечь к обсуждению сюжета экспертов или псевдоэкспертов, которые будут с серьезным видом рассказывать, что ничего невозможного нет, разные идеи-версии имеют право на существование, да и, в принципе, у них достаточно сторонников, и даже в научной среде. Здесь к Кургиняну присоединяются более маститые мыслители вроде Проханова и Дугина. А телеведущий Владимир Соловьев все чаще именно с ними обсуждает угрозу «фашизации» Украины. На третьей стадии важно создать или поймать опорный прецедент, подтверждающий правоту наших экспертов. Вспомните, сколько раз по российским каналам показывали картинку: бандеровцы уничтожают памятник Ленину. Причем уже именно «бандеровцы» – на этом же этапе происходит переименование объекта, приклеивание ярлыка. Нам несколько десятков раз показали беснующихся в Киеве молодчиков, ведомых ужасным лозунгом «кто не скачет, тот москаль» . И вот мы уже доверяем этой картинке, нам страшно. Заключительная стадия – использование соответствующей риторики официальными лицами, возведение ее в роль государственной политики. Теперь уже не кто-нибудь, а сам Сергей Лавров говорит, что Россия не позволит возродить фашизм в Европе, и обвиняет Киев в безумии, позабыв, что еще недавно на подписании очередного газового контракта те же самые люди были ему «украинскими братьями».