Как-то читал у одного из Флавиев про один иудейский город...

И сказав так, рассчитал числа с хитростью, и тем обманул всех, и все были убиты друг другом, кроме одного. И он, стремясь не осквернить руки родственной кровью, упросил того, и оба вышли живыми.

Было это в городе.. Иотапата

Веспасиан же взял Гадару и окрестные села, не пощадил ни стара, ни мала, но всех предал мечу. И потом пошел на Иотапату. И услышал <об этом> Иосиф, придя туда из Тибериады, и укрепил силы иудеян. Кто-то сообщил Веспасиану о прибытии Иосифа, и он сразу, думая, что возьмет всю Иудею, если поймают Иосифа, поспешил послать Плацида с тысячей всадников окружить город, чтобы Иосиф не мог бежать. Сам же днем позже, собрав всю силу, пошел до полудня на Иотапату и с двумя полками пехотинцев окружил город, а всадников поставил за ними, преграждая им все пути.

Много подобных слов говорил к ним Иосиф, удерживая их от самоубийства. Они же, заградив уши отчаянием, обступили его, собираясь убить, понося и хуля за слабость. А он, одного называя по имени, на другого глядя с угрозой, третьего хватая за руку, разными речами отталкивал их от себя. А их, еще сохранявших уважение к своему военачальнику, как в строю, удерживал стыд, и никто не поднял на него руку.

И сей, поручивъ спасение свое Богу строителю, рече: «Понеже благоволилъ Богъ умрѣти намъ, числомъ да убиени будемъ: на негоже конець числа будеть, да той будеть убиенъ от втораго» . Тако рекъ, почте числа мудростию, и тѣмъ пребляди вся, и убиени быша вси другъ от друга, развѣи единого. И тъснася, да не осквернить десниця кровию сродническою, помолися тому, и оба вынидоста жива. И поведоша а къ Еуспасияну, а римляне вси течяху на позоръ, и бысть кличь разноличенъ, овѣмъ радующимся о Осифовѣ плѣнении, овѣмъ грозящимся, овѣм же велящимъ мучити и убити врага, овѣм же дивящимся премѣнению житийскому. Еуспасианъ же повелѣ утвердити и, да послеть и къ Нерону.
И он, предоставив спасение свое Богу-промыслителю, сказал: «Поскольку благая воля Бога — нам погибнуть, умрем по счету: на ком закончится счет, пусть будет убит следующим» . И сказав так, рассчитал числа с хитростью, и тем обманул всех, и все были убиты друг другом, кроме одного. И он, стремясь не осквернить руки родственной кровью, упросил того, и оба вышли живыми. И повели их к Веспасиану, а римляне все устремились на зрелище, и поднялся разноголосый крик: одни радовались, что Иосифа взяли в плен, другие выкрикивали угрозы, третьи требовали пытать и убить врага, а иные дивились превратности жизни. Веспасиан же приказал взять его под стражу, чтобы послать к Нерону.

собственно как это было

Но в пещере, кроме Иосифа, находились ещё люди, и сдаваться они отнюдь не собирались. Не факт, кстати, что к ним бы в случае сдачи отнеслись так же мягко, как к Иосифу, известному человеку, военачальнику из рода священников, у которого, к тому же, в римском лагере было немало старых добрых знакомых.
Когда Иосифу становится ясно, что товарищи его твёрдо намерены покончить с собой, но не сдаться, он предлагает бросать жребий: «Раз решено умереть, так давайте предоставим жребию решить, кто кого должен убивать. Тот, на кого падет жребий, умрет от рук ближайшего за ним, и таким образом мы все по оче­реди примем смерть один от другого и избегнем необходимости сами убивать себя; будет, конечно, несправедливо, если после того, как дру­гие уже умрут, один раздумает и останется в живых» . Этим предложением он вновь возвратил себе их доверие; уговорив других, он сам также участвовал с ними в жребии. Каждый, на которого пал жребий, по очереди добровольно дал себя заколоть другому, последовав­шему за ним товарищу, так как вскоре за тем должен был умереть также и полководец, а смерть вместе с Иосифом казалась им лучше жизни. По счастливой ли случайности, а быть может по божественному предопределению, остался последним именно Иосиф еще с одним. А так как он не хотел ни самому быть убитым по жребию, ни за­пятнать свои руки кровью соотечественника, то он убедил и последне

Так Вы знаете, или хотите узнать? В викторинах-то я не участвую.. .
Речь о Масаде идет, естественно, но практически та же ситуация повторилась и в Гамле, на той же войне, названной упомянутым Иосифом Иудейской