Судья Ляпкин-Тяпкин — доморощенный философ, — как и все чиновники, мало заботится о порядке в своем учреждении. Он так свыкся с гнилой системой судопроизводства, что совершенно потерял способность отличать правду от лжи.
Смотритель богоугодных заведений Земляника призван заботиться о народном благосостоянии и здоровье, но люди низкого звания, по его мнению,
не заслуживают внимания. Проныра и плут Земляника знает все тонкости административной дипломатии и готов на любую подлость, чему обучает и других. Перед мнимым приезжим ревизором он прикидывается рыцарем добродетели и «для пользы отечества» с удовольствием доносит на своих коллег (доносы при Николае I были в большом ходу).
Смотритель училищ Хлопов — совершенно запуганное, безликое существо, трепещущее как осиновый лист при вести о ревизоре. Но именно в таком положении находилось «просвещение юношества», впрочем, как и большинство «просветителей», от которых требовалось безгласие, холопская покорность и полное равнодушие к судьбе просвещения. Но даже этому блюстителю рабских порядков в деле просвещения городничим бросается упрек — «зачем вольнодумные мысли внушаются юношеству», а Земляника, зная, чем пугать начальство, считает, что Хлопов «хуже, чем якобинец».
Почтмейстер Шпекин — пустейший человек, страстный любитель всяких новостей и занимательных пассажей. Таким был тогда не только провинциальный почтмейстер, но и, например, московский почт-директор Булгаков, известный всей Москве сплетник. Шпекин распечатывает чужие письма не только из любопытства, но и для проверки того, «не содержится ли в нем какого-нибудь донесения или переписки». Вскрытие корреспонденции было одним из методов работы тайной полиции, и при этом самым лучшим, потому что оно действовало постоянно и охватывало все пункты империи — так поучал шеф жандармов Бенкендорф.
