О чем же, приятель, песня твоя?

О жизни, конечно... .

Четверть века в трудах да в заботах я,
Все бегу, тороплюсь да спешу.
А как выдастся время свободное –
На погост погулять выхожу.

Там, на кладбище, так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько –
Исключительная благодать.

Нам судьба уготована странная:
Беспокоимся ночью и днем,
И друг друга грызем на собраниях,
Надрываемся, горло дерем.

А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько –
Исключительная благодать.

Друг на друга мы все обижаемся,
Выдираемся все из заплат,
То за лучшую должность сражаемся,
То воюем за больший оклад.

А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько –
Исключительная благодать.

Ах, семья моя, свора скандальная,
Ах, ты, пьяный, драчливый сосед,
Ты квартира моя коммунальная –
Днем и ночью покоя все нет.

А на кладбище так спокойненько
Среди верб, тополей да берез,
Все культурненько, все пристойненько,
И решен там квартирный вопрос.

Вот, к примеру, захочется выпить вам,
А вам выпить нигде не дают,
Все стыдят да грозят вытрезвителем,
Да в нетрезвую душу плюют.

А на кладбище так спокойненько,
От общественности вдалеке
Все культурненько, все пристойненько,
И закусочка на бугорке.

Заболели мы автомашинами:
Дай нам «Волгу» , «Москвич» , «Жигули» ,
Обеспечь запасною резиною
И гараж вынь хоть из-под земли.

А на кладбище так спокойненько
Каждый в личном своем гараже,
Все культурненько, все пристойненько,
Все наездились вдоволь уже.

Старики, я Шекспир по призванию,
Мне б «Гамлетов» писать бы, друзья.
Но от критики нету признания,
От милиции нету житья.

А на кладбище, по традиции,
Не слыхать никого, не видать,
Нет ни критиков, ни милиции –
Исключительная благодать.

Чему бы жизнь нас не учила, но сердце верит в чудеса: Есть нескудеющая сила. Есть и нетленная краса.