Булгаков, собачье сердце, как в повести отражена революционная деятельность?

Революционная эпоха показана глазами героев, имеющих разные убеждения. С точки зрения Филиппа Филипповича Преображенского, профессора медицины, - это скорее фарс, чем трагедия. Профессор не разделяет революционных убеждений, он просто с точки зрения здравого смысла «не любит пролетариата». За что? За то, что ему мешают работать, за то, что с 1903 по 1917 год не было ни одного случая, чтобы пропала хотя бы одна пара калош из незапертого парадного, но «в марте 17-го в один прекрасный день пропали все калоши, 3 палки, пальто и самовар у швейцара». Профессору претит хамство так называемого пролетариата, его нежелание работать, отсутствие у него элементарных основ культуры и правил поведения. В этом он видит причину разрухи-«Невозможно в одно и то же время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев!» Поэтому профессор предрекает скорый конец калабуховскому дому, в котором он проживает: скоро лопнет паровое отопление, замерзнут трубы... Люди, которые проводят в жизнь политику Советского государства, так не считают. Они ослеплены великой социальной идеей всеобщего равенства и справедливости: «Все поделить!» Поэтому они приходят к профессор) с решением об «уплотнении» его квартиры: в Москве жилищный кризис, людям негде жить. Они собирают деньги в пользу детей Германии, искренне веря в необходимость такой помощи. Возглавляет этих людей Швондер - человек, активно занятый общественной деятельностью и видящий во всем контрреволюцию. Не мудрено, что, когда в квартире профессора появился Шариков, Швондер тут же берет его под свою опеку и защиту, воспитывая в нужной идеологии: помогает выбрать ему имя, решает вопрос с пропиской, снабжает книгами (переписка Энгельса с Каутским). От Швондера Шариков усваивает вульгарно социологическое мировоззрение: «господа все в Париже», а он сам -Шариков - «трудовой элемент». Почему? «Да уж известно - не нэпман». «Взяться» на воинский учет Швондер считает для Шарикова необходимым: «А вдруг война с империалистическими хищниками?»
Любое мнение, идущее вразрез с общепринятым в газетах, «контрреволюция». Швондер пишет обличительные статьи в газеты, легко давая оценку и присваивая ярлыки событиям и людям. Но Шариков, с его подачи, идет дальше — он пишет доносы, причем так же оценивая события. В доносе на профессора Шариков обвиняет его в том, что он «произносит контрреволюционные речи», Энгельса приказал спалить, в печке, «явный меньшевик», а служанку Зину Шариков называет его «социал-прислужницей». Такой вульгарно-социологический подход ко всему был характерен в 20-е годы, когда классовое происхождение преобладало над личными качествами человека. Клима Чугункина, гак называемого родителя Шарикова, именно социальное происхождение спасло от каторги, но оно, как горько шутит профессор, не спасет их с доктором Борменталем - неподходящее, социально чуждое.

разруха не в клазетах, разруха в умах..

Да просто. как на майдане сейчас. Фриканутые скачут, олигархи гребут бабло. всё как всегда