Зачем давил мух деревенский старожил из «Евгения Онегина»?? ? (см. внутри)

пил водку

Он мух не давил. Эт образное выражение, обозначающее безделье.

Ну... на вопрос "КАК он их давил" ответить может только СТАРОЖИЛ!
А вот - ЗАЧЕМ?.. .

ДА СКУЧНО ЕМУ БЫЛО!!!! жизнь прошла... ЗАНЯТЬСЯ НЕЧЕМ, Е-МОЁ....

Праздное времяпрепровождение - жизнь текла спокойно, размеренно, без особых событий и потрясений, вот и заняться особо-то было нечем...

Лень...))

Слово муха здесь используется не в прямом значении, а для метафоры спиртного. Известна также другая метафора пьяного человека — «под мухой», где слово муха употреблено в этом же смысле

выражение мух давил из второй главы «Евгения Онегина» может быть поставлено в один ряд с аналогичными идиомами, обозначающими употребление спиртных напитков и состояние алкогольного опьянения (муху задавить, раздавить, убить, урéзать, зашибить; под мухой, с мухой, в мухе и т. п.). По мнению исследователя, при помощи этого «характеристического образа» Пушкин рисует «застойный быт» своего времени с его «дворянским времяпрепровождением и тусклым развлечением»4.

что хорошо согласуется с описанием содержимого дядюшкиных шкафов в той же строфе (стихи 8–11):

Онгинъ шкафы отворилъ:
Въ одномъ нашелъ тетрадь расхода,
Въ другомъ наливокъ цлый строй,
Кувшины съ яблочной водой <…>
А в четвертой главе Пушкин, рассказывая о вседневныхъ занятъяхъ Евгения (4, XXXVII, 3), перечень которых завершает бутылка свтлаго вина (4, XXXIX, 7), припомнил и свои скучные деревенские вечера:

Сиди подъ кровлею пустынной,
Читай: вотъ Прадтъ, вотъ W. Scott!
Не хочешь? Повряй расходъ,
Сердись, иль пей, и вечерь длинной
Кой-какъ пройдетъ, а завтра тожъ,
И славно зиму проведешь.
(4, XLIII, 9–14; разрядка наша. — И. Д., И. П.)
«<…> мое глухое Михайловское наводить на меня тоску и бшенство, — признавался Пушкин П. А. Вяземскому 27 мая 1826 г. — Въ 4-ой псн Онгина я изобразилъ свою жизнь»5. За два года до этого Вяземский высказывал опасения, что в деревенском захолустье ссыльный поэт от «отчаянiя» начнет «пить пуншъ»

в «Словаре языка Пушкина», где стихами из «Евгения Онегина» (2, III, 1–4) проиллюстрировано одно из значений глагола давить — «раздавливая, уничтожать». перед нами яркий пример поэтической неоднозначности. Выражение мух давить может трактоваться и как свободное глагольно-именное сочетание, в котором сохраняются самостоятельные лексические значения обоих компонентов ('мухи' + 'давить'), и как фразеологическое сращение с неразложимым (идиоматическим) значением 'пить хмельное'.

В публикациях «Московского Вестника» и «Северной Пчелы» строфа 7, XLV заканчивалась следующим образом:

<…> У Пелагеи Николавны
Все тотъ же другъ мосьë Финмушъ,
И тотъ же шпицъ, и тотъ же мужъ.
А онъ все клуба членъ исправный,
Все также смиренъ, также глухъ,
И также важно ловитъ мухъ.
Муж-рогоносец ловит мух, то есть не обращает никакого внимания на «дружеские» связи своей супруги с мосьë Финмушем. Имя Финмуш в этом контексте носит сугубо каламбурный характер: франц. fine mouche буквально означает 'тонкая (= хитрая) мушка' (так называют очень ловких пройдох).

Не менее интересна история текста XXXVI строфы четвертой главы. В черновой рукописи после строки Кто целит в утку из ружья Пушкин набрасывает продолжение, в котором развернута метафора «журнальная полемика — охота»: Кто травит рифмами как я // Исподтишка зверков журнальных. Затем это место переделывается: Кто бредит рифмами как я, // Кто бьет хлопушкой мух журнальных1. Последний вариант сохранен в беловом автографе16 — «нахальными» мухи стали только в печатной редакции.

Приблизительно в то же время, когда сочинялись строки о «журнальных мухах», Пушкин пишет стихотворение «Совет», ранняя редакция которого, отправленная Вяземскому в конце ноября или в начале декабря 1825 г., была опубликована в альманахе «Урания»:

Поврь: когда и мухъ и комаровъ
Вокругъ тебя летаетъ рой журнальной.
Не разсуждай, не трать учтивыхъ словъ
Не возражай на пискъ и шумъ нахальной
Ни логикой, ни вкусом, милый другъ
Никакъ нельзя смирить ихъ родъ упрямой.
Сердиться грхъ — но замахнись и вдругъ
Прихлопни ихъ проворной эпиграммой.
Генетическая связь этого стихотворения с «Евгением Онегиным» зафиксирована документально: набросок переработки начальных стихов «Совета» сделан на обложке белового автографа четвертой главы романаНесомненно, что в первопечатной редакции четвертой главы нахальным