каким мы видим Василия Теркина в начале и в конце поэмы? помогите пожалуйста, зараннее благодарю

Теркин вначале просто веселый, удачливый, энергичный, неунывающий, очень умелый и находчивый человек в котором, как писал Твардовский, обдумывая первый вариант характера, «сочетается самая простодушная уставная дидактика с вольностью и ухарством» . Но уже в первых главах поэмы характер Теркина выходит за рамки первоначального замысла и в дальнейшем перерастает в многостороннюю и в то же время патетическую, всеобщую личность, о которой так много писали критики и литературоведы, говорилось раньше и в этой книге. Тут еще отметим, что его отличает от любого традиционного эпического и трагического героя не только соединение бытовой конкретности с героическим началом, но и соединение шутки и серьезности, хотя без вся­кой двусмысленности. Совмещаются черты традиционно­го и нового эпического героизма, и озорного героя солдатской сказки, и героев Рабле, и Тиля Уленшпигеля в гениальном романе де Костера (в котором также совмещались героизм и юмор) , и героев толстовской прозы, и нечто лирическое, задушевное, песенное, и все это в новой полноте конкретности реального современного человека, советского человека. В ходе поэмы он эволюционирует. В конце поэмы, в главе «На Днепре» , — это уже отчасти другой человек, тут он «в шутки не встрепал» . Человек, который впитал в себя опыт войны, на­родной трагедии, испытал то, что не испытали другие. И отсюда неожиданный психологический поворот, который трудно перенести на язык логики, но в котором вскрывается и вся исходная глубина его характера, и его ионий духовный рост. Чувство вины перед землей родной, «смоленской родней» , хотя «за что, не знаю» . И еще одно чувство вины, еще менее как будто понятное, чувство вины за то, что почувствовал себя виноватым, за то, что вдруг заплакал в момент победоносного наступления. Твардовский не поясняет эти строчки, дает возможность самому читателю проникнуть в их недосказанный, по так сильно высказанный смысл. Ибо в этих неожиданных настроениях Теркина проявляется созревшее в нем еще более глубокое чувство ответственности каждого за все пережитое страной, за ее боль, страдания (в первоначальных вариантах ясно сказано, что это боль и от зрелища разоренной земли, и от того, что еще не кончена война: «Прощай, Ельня, прощай, Глинка. // Жив останусь — ворочусь») . И всплывшее в момент разрядки, победы воспоминание-переживание всего пережитого, и новое косвенное чувство вины всех оставшихся жить перед погибшими, то чувство, которое проходит через ряд стихотворений Твардовского. И, наконец, та высшая грусть, которая сопровождает высшую человеческую радость, если эта радость далась такой большой ценой и если она действительно высшая, по-настоящему человечная. Н. Долинина отметила связь этого чувства с на­родной совестью Теркина. Знаменательно, что этим «ви­новат! » кончается в «Книге про бойца» непосредствен­ное присутствие Теркина.

Тёркин- выдуманый персонаж, сродни Шерлоку Холмсу, Штирлицу или Гуливеру. Кстати, Твардовский был ангожированный коммунарами мудак, который "не нюхал пороха" второй мировой войны. Имхо, доведись ему увидеть войну своими глазами- не стал бы писать такой х.. ни.

для Ягрум - Твардовский - фронтовой корреспондент, участвовал в атаках, был ранен.. . А начинался "Теркин" с сотрудничества трех авторов, все - военные (фронтовые) журналисты. А веселось, игривость и полусказочность "Теркина" нужна была для того, чтобы читающие бойцы (кстати, "Теркин" публиковался во время войны и читали его в перерывах между боями) отдохнули душой. И каждая главка в"Теркине" - короткая и законченная, чтобы "успеть" до смерти в бою прочитать

Я родился писю дрочивал и умер дроча хоть и не хоча!!!!