Пушкин. Капитанская дочка. пропущенная глава.

в тексте «Пропущенной главы» поведение изменника Швабрина вольно или невольно могло вызвать ассоциацию с карательными мерами Николая I после 14 декабря. Призрак виселицы на страницах «Пропущенной главы» при желании мог быть истолкован как символ расправы с декабристами. Еще в феврале 1835 года Пушкин записал в своем дневнике о возмущении министра народного просвещения С. С. Уварова по поводу выхода в свет «Истории Пугачева» : «В публике очень бранят моего Пугачева, а что хуже — не покупают. Уваров большой подлец. Он кричит о моей книге как о возмутительном сочинении» . В таком случае что помешало бы этому блюстителю «самодержавия, православия и народности» тем или иным образом обратить внимание царя на призрак виселицы в имении Гриневых, на возможность дерзкой аллюзии со стороны автора «Капитанской дочки» ? Впрочем, литературных и общественных врагов у Пушкина было вполне достаточно, и любой из них мог выступить с доносом. Кроме того, и сам Николай I мог при чтении повести остановить внимание на этой сцене. Вряд ли он остался бы равнодушным, встретив на страницах пушкинской повести угрозу виселицы дворянам, отправленным на казнь по приказу дворянина. Такое «напоминание» о 14 декабря вряд ли могло импонировать самодержцу, от воли которого во многом зависела дальнейшая судьба Пушкина, писателя и историка. Именно эти обстоятельства, на наш взгляд, могли побудить Пушкина исключить «Пропущенную главу» из окончательного текста «Капитанской дочки» .