Старый скрипач-музыкант любил играть у подножия памятника Пушкину.

Старый скрипач любил играть у подножия па­мятника Пушкину. Этот памятник стоял в Москве, в начале Тверского бульвара. Поднявшись по ступеням к самому пьедесталу, старый музыкант обращался лицом на бульвар, к дальним Никитским воротам, и трогал смычком струны на скрипке. У памятника сейчас же собирались дети, прохожие, чтецы газет из местного киоска. Все они умолкали в ожидании музыки, потому что музыка утешает людей, обещает им счастье и славную жизнь.

Обыкновенно старик выходил играть под вечер. Для его музыки было полезней, чтоб в мире стало тише и темней. Старик скучал от мысли, что он не приносит людям никакого добра, и поэтому добро­вольно ходил играть на бульвар. Там звуки его скрип­ки раздавались в воздухе, в сумраке, и хоть изредка они доходили до глубины человеческого сердца, тро­гая его нежной и мужественной силой, увлекавшей жить высшей, прекрасной жизнью.

Уходил домой он поздно, иногда уже в полночь, когда народ становился редким и лишь какой-нибудь случайный одинокий человек слушал его музыку. (156)

Старый скрипач любил играть у подножия памятника Пушкину. Памятник стоял в начале Тверского бульвара, и со всех сторон к нему поднимались мраморные ступени. Подняв­шись по этим ступеням к пьедесталу, старый музыкант обра­щался лицом на бульвар и трогал смычком струны на скрипке. У памятника сейчас же собирались дети, прохожие, чтецы га­зет — и все они умолкали в ожидании музыки, потому что она утешает людей, обещает им счастье. Футляр от своей скрипки музыкант клал на землю, он был закрыт, и в нём лежал кусок хлеба и яблоко, чтобы можно было поесть, когда захочется.

Обыкновенно старик выходил играть под вечер. Для его музыки было полезней, чтоб в мире было тише и темней. Старик скучал от мысли, что он не приносит людям никакого добра, и поэтому добровольно ходил играть на бульвар. Там звуки его скрипки раздавались в воздухе и доходили до глубины челове­ческого сердца, трогая его нежной и мужественной силой. Некоторые слушатели вынимали деньги, но футляр от скрипки был закрыт, а сам музыкант находился высоко на подножии памятника.

Уходил он домой поздно, когда народ становился редким и лишь какой-нибудь случайный человек слушал его музыку.

ему нужны были деньги