Традиция каких русских поэтов продолжает пастернак изображая природные явления очеловеченными

Поэтической традиции пейзажной лирики идут по линии Тютчев- Анненский - Пастернак.
Пастернак тоҹно так же, как в свое время Тютҹев, испытывает ҹуть ли не
религиозное удивление перед божьим миром.
Так, по словам близко знавших его людей, любил называть Пастернак
кипящую вокруг жизнь именно божий мир.
Содержание стихотворений Бориса Леонидовича шире обычных пейзажных зарисовок. Рассказывая о веснах и зимах, о дождях и рассветах, поэт повествует о природе самой жизни, мирового бытия.
Из строки в строку Пастернак не устает говорить о жизненности природы, спасительной, всепобеждающей. Деревья, травы, облака, ручьи облекаются в его стихах высоким правом ГОВОРИТЬ от имени самой жизни, наставлять нас на путь истины, добра
("На свете нет тоски такой, которой снег бы не вылечивал").

Пейзаж в творчестве Пастернака уже ие изображается, а действует. Вся полнота жизни
в разнообразии ее проявлений вмещается в кусочек природы, который, кажется, способен совершать поступки, чувствовать и мыслить.

Уподобление природы человеку достигает у Пастернака такого предела, что пейзаж выступает в роли наставника и нравственного образца. "Твой смысл, как воздух, бескорыстен... "-обращается поэт к любимой.
Человек оценивается через природу, в сравнении с нею обретает свое место в мире.
Эта власть, вернее сказать, заступничество природы не унижает человека, ибо, повинуясь ей, ои следует голосу жизни.
Вместе с тем природа в творчестве Пастернака настолько близка человеку, что она вновь оживает в нем.
Степень очеловечивания мира такова, что, гуляя по лесам и полям, мы имеем дело,
по существу, не с картинами этих лесов и полей, а с их характерами, психологией:

И вот ты входишь в березняк.
Вы всматриваетесь друг в дружку.

У Пастернака природа приобретает все черты индивидуального лица.
Мы привыкли к тому, что "дождь идет", а теперь узиаем: "Скорей со сна, чем
с крыш; скорей забывчивый, чем робкий, топтался дождик у дверей... "

У пейзажей Пастернака есть свой нрав, симпатии, излюбленные развлечения-тучи играют в горелки, гром занимается фотографией, ручьи поют романс.
Его пейзаж наделяется даже портретными чертами:

И блестят, блестят, как губы,
Не утертые рукою,
Лозы ив, и листья дуба,
И следы у водопоя.
Поэзия Пастернака насквозь метафорична. Но метафорический характер стихов зачастую не воспринимается, настолько живо происходящее на наших глазах действие. Не в иносказательном смысле, а буквально "плачет сад" или "бежит гроза", представленные во всем правдоподобии неподдельного поступка:

Гроза в воротах! на дворе!
Преображаясь и дурея,
Во тьме, в раскатах, в серебре,
Она бежит по галерее.
При чтении стихов Пастернака подчас возникает иллюзия, что автора нет и в помине,
что он отсутствует даже как рассказчик, как свидетель, видевший все то, что здесь изображено. Природа объясняется от собственного имени:

...В раскрытые окна на их рукоделье
Садились, как голуби, облака.
Они замечали: с воды похудели
Заборы - заметно, кресты -слегка.
В стихотворении, "Заморозки" пейзаж и зритель как бы поменялись ролями и сама картина разглядывает стоящего перед ней человека:

Холодным утром солнце в дымке
Стоит столбом огня в дыму.
Я тоже, как на скверном снимке,
Совсем неотличим ему.
Пока оно из мглы не выйдет,
Блеснув за прудом на лугу,
Меня деревья плохо видят
На отдаленном берегу.
Сама природа выступает в качестве главного лирического героя. А поэт-повсюду и нигде. Он-не сторонний взгляд на раскинувшуюся панораму, но ее двойник, становящийся то морем, то лесом.
В стихотворении "Плачущий сад", например, обычный параллелизм "Я и сад" оборачивается равенством: "Я-сам".
К губам поднесу и прислушаюсь:
Все я ли одни на свете.
Готовый навзрыд при случае,
Или есть свидетель.

всех