Двенадцатилетний зодиакальный цикл. Гоголь и Достоевский - змеи... Может в год змеи следует назвать и других известных?

Двенадцатилетний зодиакальный цикл. Всплеск, затухание. Пушкинский круг
укладывается в такой цикл. Серебряный век тоже.
Потом, интересно, что в пределах одного призыва есть противоположные друг
другу знаки, расположенные по диаметру, а через век, наследуя, они наследуют
противоположный знак. Тоже очень любопытное соображение. Вот, как, допустим,
против Толстого зародился, по-моему, Солженицын.
Единственные две Змеи, которые возникли подряд в русской литературе, как
удвоение, — Гоголь и Достоевский. Достоевский, родившись через двенадцать лет
после Гоголя, продолжает ту же традицию. И потом, как их противоположность по
знаку, появляются Набоков с Платоновым.
Или, в девяносто девятом году, ни с того ни с сего, родилось чуть ли не десять
прозаиков, которые обеспечили нам будущий век — и по судьбам, и по текстам.
А когда идет призыв вынужденный, демография наша, о которой наконец сейчас
стали говорить, что русский народ катастрофически убывает, и начальство с
озабоченными лицами выдает по полтинничку за ребенка…
Я-то родился через год после указа Сталина о запрещении абортов. И меня это
очень заинтересовало, почему в тридцать седьмом году (год Красного Быка) — это
я на шестидесятилетие свое сообразил (в будущем году, на семидесятилетие,
будет повод еще раз это вспомнить) , а шестидесятилетие — это ровный, полный
повтор года, который повторяется не только по двенадцатилетним циклам, но и по
стихиям, — и девяносто седьмой год равноценен тридцать седьмому…
Так вот, я посмотрел по Зодиакам, там, Вы знаете, цикл с февраля начинается.
Февраль смутен, но уже в марте, в один день, родились Распутин с Маканиным — и
их уже можно заподозрить, что родители попались, что называется, — под указ,
который был 26 июня 1936 года. Легко подсчитать. И дальше, каждый месяц,
рождался будущий классик. Некоторых уже нет.
Сергей Соловьев В том же году рождаются Ахмадулина, Высоцкий…
А. Б. Ахмадулина — в апреле. В мае, кроме меня, еще кто-то… Потом — Юнна
Мориц, Вампилов, Аверинцев, многие… и кончилось все Высоцким, который, хоть и
родился в тридцать восьмом году, попадал в систему года Красного Быка.
Таким образом, от февраля тридцать седьмого до января тридцать восьмого
родилась такая невероятная когорта. Помню, Аверинцев очень воспротивился этим
моим выкладкам — он же был сыном очень взрослых родителей, как я узнал
позднее, и ему не нравилась такая богопротивная мысль, что родители могли его
родить несознательно.
В свое время я писал роман и не дописал — “Азарт”, про террориста-одиночку,
который себя собирался взорвать вместе с Кремлем (у меня не хватило просто
культуры, чтобы этот роман поднять) , и там я придумал преждевременно
рожденного гения.
Толчок к рождению этого героя дал мне сам слух об Аверинцеве — что такой
человек, моего года рождения, знает то, что уже было прекращено революцией, —
знает античность, классику, и я был восхищен — от зависти, наверное, — этим
фактом, и придумал этого героя, который родился преждевременно, по судьбе
преждевременно.
Но я ему придумал генеалогию и соединил его со слухом о Гаспарове, который мне
казался армянином, — хотя это не совсем так… Их обоих уже нет. И соединил
таким образом, что один русский род очень медлил, рождал себе как бы внука, а
другой род, кавказский, наоборот, очень торопился — и таким образом
пересеклась система прапрапрадеда с системой внука, и они сошлись в одном
порядке.
И потом я вдруг читаю, что отец Аверинцева был на пять лет старше Блока. Это
что-нибудь да значит, понимаете? Это сказалось на его здоровье, некоторая
анемия, но отец, как человек той закалки, передал ему именно то, что надо. Вот
вам разрывы поколений и сущностей.
Так что мы не так легко восполним эти три поколения.

Андрей Битов. "Тупик - это очень интересная вещь" «Критическая Масса» 2006, №4