ЗОНА.. . Что о ней яркого, в стиле ТАРКОВСКОГО?

Мой первый срок я выдержать не смог —
Мне год добавят, а может быть — четыре.. .
Ребята, напишите мне письмо:
Как там дела в свободном вашем мире?

Что вы там пьёте? Мы почти не пьём.
Здесь — только снег при солнечной погоде.. .
Ребята, напишите обо всём,
А то здесь ничего не происходит!

Мне очень-очень не хватает вас —
Хочу увидеть милые мне рожи.
Как там Надюха, с кем она сейчас?
Одна? — тогда пускай напишет тоже.

Страшней быть может только Страшный суд!
Письмо мне будет уцелевшей нитью —
Его, быть может, мне не отдадут,
Но всё равно, ребята, напишите!. .

Высоцкий

Когда конвой за вахтой ожидает нас,
И мы выходим в марево рассвета,
И тот амурский гармонист играет вальс
Вся жизнь пройдет за эти три куплета

И вся воля и неволя пробегут во весь опор.
Черный ворон, белый лебедь, черно - белый приговор.
Все сгорело, как солома, пронеслось на всех парах
От детдома до дурдома в красноярских лагерях.

Овчарки лают так, что ежится барак
Лютует ВОХРа и сама охрана
А я не злой ни на людей, ни на собак
Но в пять подъем, начальник, это рано

И вся воля и неволя пробегут во весь опор.
Черный ворон, белый лебедь, черно - белый приговор.
Все сгорело, как солома, пронеслось на всех парах
От детдома до дурдома в красноярских лагерях.

Мороз под сорок и скрипит на мне кирза.
Опять сегодня нормы я не сдюжил
Собаки злобно смотрят прямо мне в глаза.
Они меня бы схавали на ужин

И вся воля и неволя пробегут во весь опор.
Черный ворон, белый лебедь, черно - белый приговор.
Все сгорело, как солома, пронеслось на всех парах
От детдома до дурдома в красноярских лагерях.

Потом начальничек он вызовет ЗК
С портрета глянет Феликс легендарный
И спросят оба эти два большевика
За что я им такой неблагодарный

И вся воля и неволя пробегут во весь опор.
Черный ворон, белый лебедь, черно - белый приговор.
Все сгорело, как солома, пронеслось на всех парах
От детдома до дурдома в красноярских лагерях.

Танич

Алексей Балабанов "Я тоже хочу"

Не знаю, насколько ярко.. . Скорее - жутко.

Леонид Габышев "Одлян, или воздух свободы"... Показался страшнее распиаренного "Архипелага... "

"(...) Я был ошеломлен глубиной и разнообразием жизни. Я увидел, как низко может пасть человек. И как высоко он способен парить. Впервые я понял, что такое свобода, жестокость, насилие. Я увидел свободу за решеткой. Жестокость, бессмысленную, как поэзия. Насилие, обыденное, как сырость.
Я увидел человека, полностью низведенного до животного состояния. Я увидел, чему он способен радоваться. И мне кажется, я прозрел.
Мир, в который я попал, был ужасен. В этом мире дрались заточенными рашпилями, ели собак, покрывали лица татуировкой и насиловали коз.
В этом мире убивали за пачку чая.
В этом мире я увидел людей с кошмарным прошлым, отталкивающим настоящим и трагическим будущим.
Я дружил с человеком, засолившим когда-то в бочке жену и детей.
Мир был ужасен. Но жизнь продолжалась. Более того, здесь сохранялись обычные жизненные пропорции. Соотношение добра и зла, горя и радости — оставалось неизменным.
В этой жизни было что угодно. Труд, достоинство, любовь, разврат, патриотизм, богатство, нищета. В ней были люмпены и мироеды, карьеристы и прожигатели жизни, соглашатели и бунтари, функционеры и диссиденты.
Но вот содержание этих понятий решительным образом изменилось. Иерархия ценностей была полностью нарушена. То, что казалось важным, отошло на задний план. Мелочи заслонили горизонт.
Возникла совершенно новая шкала предпочтительных жизненных благ. По этой шкале чрезвычайно ценились — еда, тепло, возможность избежать работы. Обыденное становилось драгоценным. Драгоценное — нереальным.
Открытка из дома вызывала потрясение. Шмель, залетевший в барак, производил сенсацию. Перебранка с надзирателем воспринималась как интеллектуальный триумф.
На особом режиме я знал человека, мечтавшего стать хлеборезом. Эта должность сулила громадные преимущества. Получив ее, зек уподоблялся Ротшильду. Хлебные обрезки приравнивались к россыпям алмазов.
Чтобы сделать такую карьеру, необходимы были фантастические усилия. Нужно было выслуживаться, лгать, карабкаться по трупам. Нужно было идти на подкуп, шантаж, вымогательство. Всеми правдами и неправдами добиваться своего.
Такие же усилия на воле открывают дорогу к синекурам партийного, хозяйственного, бюрократического руководства. Подобными способами достигаются вершины государственного могущества.
Став хлеборезом, зек психически надломился. Борьба за власть исчерпала его душевные силы. Это был хмурый, подозрительный, одинокий человек. Он напоминал партийного босса, измученного тяжелыми комплексами… (...)" С. Довлатов, "Зона".

***

"Не веря кровному завету,
Что так нельзя,
Ушли бродить по белу свету
Мои друзья.

Броня державного кордона —
Как решето.
Им светит Гарвард и Сорбонна,
Да нам-то что?

Пусть будут счастливы, по мне, хоть
В любой дали, —
Но всем живым нельзя уехать
С живой земли.

С той, чья судьба еще не стерта
В ночах стыда,
А если с мертвой, то на черта
И жить тогда?. .

Я верен тем, кто остается
Под бражный треп
Свое угрюмое сиротство
Нести по гроб.

Кому обещаны допросы
И лагеря,
Но сквозь крещенские морозы
Горит заря.

Нам не дано, склоняя плечи
Под ложью дней,
Гадать, кому придется легче,
Кому трудней.

Пахни ж им снегом и сиренью,
Чума-земля.
Не научили их смиренью
Учителя.

В чужое зло метнула жизнь их,
С пути сведя,
И я им, дальним, не завистник
И не судья.

Пошли им, Боже, легкой ноши,
Прямых дорог
И добрых снов на злое ложе
Пошли им впрок.

Пускай опять обманет демон,
Сгорит свеча, —
Но только б знать, что выбор сделан
Не сгоряча. " Б. .Чичибабин.

Обратимся к классике: Ф. М. Достоевский "Записки из Мертвого Дома".

круто!