Игра в бисер. Неожиданный ракурс. Поэзия.

И. Бродский

С точки зрения воздуха, край земли

всюду. Что, скашивая облака,

совпадает - чем бы не замели

следы - с ощущением каблука.

Да и глаз, который глядит окрест,

скашивает, что твой серп, поля;

сумма мелких слагаемых при перемене мест

неузнаваемее нуля.

И улыбка скользнет, точно тень грача

по щербатой изгороди, пышный куст

шиповника сдерживая, но крича

Всё каменней ступени,
Всё круче, круче всход.
Желанье достижений
Ещё влечёт вперёд.
Но думы безнадёжней
Под пылью долгих лет,
Уверенности прежней
В душе упорной - нет.
Помедлив на мгновенье,
Бросаю взгляд назад:
Как белых цепей звенья -
Ступеней острых ряд.
Ужель в былом ступала
На всё нога моя?
Давно ушло начало
В безбрежности края.
И лестница всё круче.. .
Не оступлюсь ли я,
Чтоб стать звездой падучей
На небе бытия?
В. Брюсов Лестница.

Когда теряет равновесие
твоё сознание усталое,
когда ступеньки этой лестницы
уходят из-под ног,
как палуба,
Когда плюёт на человечество
твоё ночное одиночество, -
ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия
произведения искусства,
и - кстати - самого зачатия
Мадонной сына Иисуса,
Но лучше поклоняться данности
с глубокими её могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими её дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклоняться данности
С убогими её мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
( хотя и не особо чистыми) ,
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.
И. Бродский Одиночество.

Я не знала, что ответить, но этот вопрос не давал мне покоя, что-то все крутилось в голове... И отвечая на вопрос про этнографию детства, вспомнила, вот, что лично для меня сравнительно недавно, уже на проекте ответы, явилось для меня совершеннно неожиданном, можно сказать ракурсом. Всю жизнь я знала стиотворение Иван Сусанин. Монархическое такое, бабушка в церковно-
приходской школе выучила назубок в свое время, и мне читала. Автора я не знала, да как-то думала, что там в церковно-приходской школе учили какие-то подходящие стихи, каких-то специальных авторов, ну, кроме Пушкина, его стихи как-то сопровождались указанием автора (в изложении бабушки) .
И вот я поинтересовалась однажды авторами знакомых с детства стихов. И вот неожиданный "ракурс"
Кондратий Рылеев, декабрист, республиканец и т. п. ,
И стихи соответствующие
...
Нас поборами царь
Иссушил, как сухарь:
То дороги,
То налоги,
Разорили нас вконец.

А под царским орлом
Ядом потчуют с вином,
И народу
Лишь за воду
Велят вчетверо платить.

Уж так худо на Руси,
Что и боже упаси!
Всех затеев
Аракчеев
И всему тому виной.

Он царя подстрекнет,
Царь указ подмахнет,
Ему шутка,
А нам жутко,
Тошно так, что ой, ой, ой!

А до бога высоко,
До царя далеко,
Да мы сами
Ведь с усами,
Так мотай себе на ус.
<1824>

И вот те раз
Кондратий Рылеев
ИВАН СУСАНИН
...
«Куда ты завел нас? » — лях старый вскричал.
«Туда, куда нужно! — Сусанин сказал. —

Убейте! замучьте! — моя здесь могила!
Но знайте и рвитесь: я спас Михаила!
Предателя, мнили, во мне вы нашли:
Их нет и не будет на Русской земли!
В ней каждый отчизну с младенчества любит
И душу изменой свою не погубит» .

«Злодей! — закричали враги, закипев, —
Умрешь под мечами! » — «Не страшен ваш гнев!
Кто русский по сердцу, тот бодро, и смело,
И радостно гибнет за правое дело!
Ни казни, ни смерти и я не боюсь:
Не дрогнув, умру за царя и за Русь! »

«Умри же! — сарматы герою вскричали,
И сабли над старцем, свистя, засверкали! —
Погибни, предатель! Конец твой настал! »
И твердый Сусанин весь в язвах упал!
Снег чистый чистейшая кровь обагрила:

Я думаю об утре Вашей славы,
Об утре Ваших дней,
Когда очнулись демоном от сна Вы
И богом для людей.

Я думаю о том, как Ваши брови
Сошлись над факелами Ваших глаз,
О том, как лава древней крови
По Вашим жилам разлилась.

Я думаю о пальцах, очень длинных,
В волнистых волосах,
И обо всех - в аллеях и в гостиных -
Вас жаждущих глазах.

И о сердцах, которых - слишком юный -
Вы не имели времени прочесть,
В те времена, когда всходили луны
И гасли в Вашу честь.

Я думаю о полутемной зале,
О бархате, склоненном к кружевам,
О всех стихах, какие бы сказали
Вы - мне, я - Вам.

Я думаю еще о горсти пыли,
Оставшейся от Ваших губ и глаз.. .
О всех глазах, которые в могиле.
О них и нас.

(М. Цветаева "Байрону")

"(...) А ты идешь
по лестнице,
идешь по лестнице,
Шагаешь,
как по лезвию,
через нелепицы.
И мечешься,
и маешься,
мечтая,
каясь?
Нет!
Ты не поднимаешься, -
я сам
спускаюсь!
Романы обездарены,
отпели трубы?
О, сколько нас ?
"подаренных" -
идет
друг к другу!. .
Мы,
окрыляясь тостами,
парим
над столиками.
Читаем книжки толстые,
а пишем
тоненькие.
Твердим
о чистой совести,
вздыхаем
мудро?
А сами
неосознанно
идем
к кому-то? (...) " Р. Рождественский, "До твоего прихода".

***

"Вверх по лестнице, ведущей вниз", Бел Кауфман (правда, это проза)) )

Пожалуй, Хлебников "Заклятие смехом"

О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!
Что смеются смехами, что смеянствуют смеяльно,
О, засмейтесь усмеяльно!
О, рассмешищ надсмеяльных - смех усмейных смехачей!
О, иссмейся рассмеяльно, смех надсмейных смеячей!
Смейево, смейево!
Усмей, осмей, смешики, смешики!
Смеюнчики, смеюнчики.
О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!