Самый грустный стих?

Стало некому делать
Дырки в бумаге окон.
Но как холодно в доме!

(Фукудо Тийё, "Вспоминаю об умершем ребенке")

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.

Даже грустим мы в этом мире в соответствии с нашим сознанием и знанием.

Ах, Абама, Абама!
Нет ведь власти без срама.
У тебя ж самого стоязычный народ,
Ничего, хорошо, припевая, живёт.
Пригласи же к себе сомалийских пиратов,
Объяви остальных всех персоной нон-грата.
Даже статуя ваша того не снесёт.
Бросит факел в Манхэттен и в Гудзон сиганёт.
Дружба, мир больше прибыли даст, чем война:
Вы ж в Вьетнаме, Афгане хлебнули сполна.
Но к России не лезь, ведь известно давно,
Обломаетесь вы всё равно.

Легкой жизни я просил у Бога:
Посмотри, как мрачно все кругом.
Бог ответил: подожди немного,
Ты меня попросишь о другом.

Вот уже кончается дорога,
С каждым годом тоньше жизни нить.. .
Легкой жизни я просил у Бога,
Легкой смерти надо бы просить.

И. Тхоржевский

Тоже вспомнила "Варварство" и Постарела мать за тридцать лет, А вестей от сына нет и нет. Но она всё продолжает ждать, Потому что верит, потому что мать. И на что надеется она? Много лет как кончилась война, Много лет как все пришли назад, Кроме мёртвых, что в земле лежат. Сколько их в то дальнее село Мальчиков безусых не пришло.. . Раз в село прислали по весне Фильм документальный о войне. Все пришли в кино: и стар, и мал, Кто познал войну и кто не знал. Перед горькой памятью людской Разливалась ненависть рекой. Трудно это было вспоминать.. . Вдруг с экрана сын взглянул на мать. Мать узнала сына в тот же миг, И пронесся материнский крик: «Алексей, Алешенька, сынок!» , Словно сын её услышать мог. Он рванулся из траншеи в бой. Встала мать прикрыть его собой, Все боялась, вдруг он упадёт, Но сквозь годы мчался сын вперёд. «Алексей! » – кричали земляки, «Алексей! » – просили, – «Добеги! » ...Кадр сменился. Сын остался жить. Просит мать о сыне повторить. И опять в атаку он бежит, Жив-здоров, не ранен, не убит. «Алексей, Алешенька, сынок» , Словно сын её услышать мог.. . Дома всё ей чудилось кино, Все ждала – вот-вот сейчас в окно Посреди тревожной тишины Постучится сын её с войны.

Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор и медными глазами
Окинул обреченных.. . Мутный дождь
Гудел в листве соседних рощ
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землею,
Друг друга с бешенством гоня.. .
Нет, этого я не забуду дня,
Я не забуду никогда, вовеки!
Я видел: плакали, как дети, реки,
И в ярости рыдала мать-земля.
Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучу вышло на поля,
В последний раз детей поцеловало,
В последний раз.. .
Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас
Он обезумел. Гневно бушевала
Его листва. Сгущалась мгла вокруг.
Я слышал: мощный дуб свалился вдруг,
Он падал, издавая вздох тяжелый.
Детей внезапно охватил испуг, --
Прижались к матерям, цепляясь за подолы.
И выстрела раздался резкий звук,
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной.
Ребенок, мальчуган больной,
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины. Она
Смотрела, ужаса полна.
Как не лишиться ей рассудка!
Все понял, понял все малютка.
-- Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать! --
Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,
Нагнувшись, подняла двумя руками мать,
Прижала к сердцу, против дула прямо.. .
-- Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь? --
И хочет вырваться из рук ребенок,
И страшен плач, и голос тонок,
И в сердце он вонзается, как нож.
-- Не бойся, мальчик мой. Сейчас вздохнешь ты
вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно. --
И он закрыл глаза. И заалела кровь,
По шее лентой красной извиваясь.
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!
Гром грянул. Ветер свистнул в тучах.
Заплакала земля в тоске глухой,
О, сколько слез, горячих и горючих!
Земля моя, скажи мне, что с тобой?
Ты часто горе видела людское,
Ты миллионы лет цвела для нас,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое?
Страна моя, враги тебе грозят,
Но выше подними великой правды знамя,
Омой его земли кровавыми слезами,
И пусть его лучи пронзят,
Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно,
Кровь наших матерей...

Я знаю самый грустный стих
ведь он грустнее всех на свете

ведь это самый грустный стих

и нет грустней его на свете