План рассказа каникулы Бредбери

С чего начинается рассказ?
(С описания прекрасного летнего пейзажа).
- В чём его особенность?
( Свежесть, тишина, покой, излучаемый
морем, землей и небом- идеальный мир
БЕЗ ЧЕЛОВЕКА)

- Что не гармонирует с природой?
(Монорельсовая железная дорога, по которой
едет дрезина.
Она разделяет гармоничный мир природы,
"нарушает" великое безмолвие)).

- Как описывает своих героев?
( Все трое не оборачивались и смотрели только
вперед.)

- Почему дорога монорельсовая?
(Двигаться в будущее можно только одним путём.
А каким он будет – выбор за человеком).

-Сколько же остановок совершат герои?
(Только одну - есть единственная возможность
переосмыслить то, что произошло).
- Что же произошло?
(В одно прекрасное утро они проснулись и
мир был пуст.)

- Почему это произошло?
(Исполнилось их желание:
"А замечательно было бы… Проснуться завтра,
и во всем мире ни души, начинай все сначала! ")
- Почему герои мечтают оставить всё в мире,
кроме человека?
(Охотится, когда не голоден;
ест, когда сыт; жесток, хотя его никто не задевает.)

- С каким чувством они смотрят в будущее?
(Глядели нетерпеливо, иногда печально,
и все время настороженно – что дальше?)

-О каких оковах идёт речь и какую роль
в понимании этого играет описание мужчины
в костюме, жилете, галстуке и шляпе?
Почему он всё время озирается?
(Оковы цивилизации, городской жизни –
рядом много людей, всё время на виду).

- Почему их радует наступление утра нового
мира без людей?
(Не любили город,
было много мнимых друзей, замкнутая жизнь),

- Чем должно стать это утро для героев?
(Самые длинные каникулы).

- Каким они видят будущее земли?
("Пусть мир принадлежит лошадям и коровам,
бурундукам и паукам Они без нас не пропадут.
А потом когда-нибудь другой род,
умеющий сочетать естественное счастье с
естественным любопытством, построит
города, совсем не такие, как наши").

-Каким они видят своё будущее?
(30 лет счастья)

- Почему, обрадовавшись вначале
исполнению желания, герои рассказа
захотели вновь увидеть вокруг себя
полнокровную жизнь: людей-пусть даже злых,
суету - пусть даже бестолковую?
(Сколь бы они ни храбрились,
сколь бы не мечтали о светлом будущем,
не чинили расползшиеся рельсы,
они понимали, что натворили.
Легкомысленное желание обернулось
катастрофой. )

А слабо прочитать две страницы?

День был свежий – свежестью травы, что тянулась вверх, облаков, что плыли в небесах, бабочек, что опускались на траву. День был соткан из тишины, но она вовсе не была немой, ее создавали пчелы и цветы, суша и океан, все, что двигалось, порхало, трепетало, вздымалось и падало, подчиняясь своему течению времени, своему неповторимому ритму. Край был недвижим, и все двигалось. Море было неспокойно, и море молчало. Парадокс, сплошной парадокс, безмолвие срасталось с безмолвием, звук со звуком. Цветы качались, и пчелы маленькими каскадами золотого дождя падали на клевер. Волны холмов и волны океана, два рода движения, были разделены железной дорогой, пустынной, сложенной из ржавчины и стальной сердцевины, дорогой, по которой, сразу видно, много лет не ходили поезда. На тридцать миль к северу она тянулась, петляя, потом терялась в мглистых далях; на тридцать миль к югу пронизывала острова летучих теней, которые на глазах смещались и меняли свои очертания на склонах далеких гор.
Неожиданно рельсы задрожали.
Сидя на путях, одинокий дрозд ощутил, как рождается мерное слабое биение, словно где-то, за много миль, забилось чье-то сердце.
Черный дрозд взмыл над морем.
Рельсы продолжали тихо дрожать, и наконец из-за поворота показалась, вдоль по берегу пошла небольшая дрезина, в великом безмолвии зафыркал и зарокотал двухцилиндровый мотор.
На этой маленькой четырехколесной дрезине, на обращенной в две стороны двойной скамейке, защищенные от солнца небольшим тентом, сидели мужчина, его жена и семилетний сынишка. Дрезина проходила один пустынный участок за другим, ветер бил в глаза и развевал волосы, но все трое не оборачивались и смотрели только вперед. Иногда, на выходе из поворота, глядели нетерпеливо, иногда печально, и все время настороженно – что дальше?
На ровной прямой мотор вдруг закашлялся и смолк. В сокрушительной теперь тишине казалось – это покой, излучаемый морем, землей и небом, затормозил и пресек вращение колес.
– Бензин кончился.
Мужчина, вздохнув, достал из узкого багажника запасную канистру и начал переливать горючее в бак.
Его жена и сын тихо глядели на море, слушали приглушенный гром, шепот, слушали, как раздвигается могучий занавес из песка, гальки, зеленых водорослей, пены.
– Море красивое, правда? – сказала женщина.
– Мне нравится, – сказал мальчик.
– Может быть, заодно сделаем привал и поедим?
Мужчина навел бинокль на зеленый полуостров вдали.
– Давайте. Рельсы сильно изъело ржавчиной. Впереди путь разрушен. Придется ждать, пока я исправлю.
– Сколько лопнуло рельсов, столько привалов! – сказал мальчик.
Женщина попыталась улыбнуться, потом перевела свои серьезные, пытливые глаза на мужчину.
– Сколько мы проехали сегодня?
– Неполных девяносто миль. – Мужчина все еще напряженно глядел в бинокль. – Больше, по-моему, и не стоит проходить в день. Когда гонишь, не успеваешь ничего увидеть. Послезавтра будем в Монтерее, на следующий день, если хочешь, в Пало Альто.
Женщина развязала ярко-желтые ленты широкополой соломенной шляпы, сняла ее с золотистых волос и, покрытая легкой испариной, отошла от машины. Они столько ехали без остановки на трясучей дрезине, что все тело пропиталось ее ровным ходом. Теперь, когда машина остановилась, было какое-то странное чувство, словно с них сейчас снимут оковы.
– Давайте есть!
Мальчик бегом отнес корзинку с припасами на берег. Мать и сын уже сидели перед расстеленной скатертью, когда мужчина спустился к ним; на нем был строгий костюм с жилетом, галстук и шляпа, как будто он ожидал кого-то встретить в пути. Раздавая сэндвичи и извлекая маринованные овощи из прохладных зеленых баночек, он понемногу отпускал галстук и расстегивал жилет, все время озираясь, словно готовый в любую секунду опять застегнуться на все пуговицы.
– Мы одни, папа? – спросил мальчик, не переставая жевать.
– Да.
– И больше никого, нигде?
– Больше никого.
– А прежде на свете были люди?...