Как изображены невеста и брачный обряд в русской литературе и живописи?

Свадьба в белом подвенечном платье стала при­вычной не так давно. До этого молодые в большин­стве стран венчалиеь в традиционной праздничной одежде, характерной для местности и сословия. Часто жених и невеста ничем не выделялись из тол­пы гостей — это, впрочем, служило дополнитель­ной защитой от злых духов.

Сейчас во многих странах существует примета, что жених не должен видеть до свадьбы подвенеч­ного платья невесты. А вот раньше во многих стра­нах невеста надевала на свадьбу платье, прислан­ное в подарок женихом.



Эпиталама
Игорь Северянин
Пою в помпезной эпиталаме
- О, Златолира, воспламеняй! -
Пою Безумье твоё и Пламя,
Бог новобрачных, бог Гименей!

Весенься вечно, бог пьяный слепо,
Всегда весенься, наивный бог!
Душа грезэра, как рай, нелепа!..
Вздох Гименея - Ивлиса вздох!


Невесте
Гаврила Державин
Хотел бы похвалить, но чем начать, не знаю.
Как роза, ты нежна, как ангел, хороша;
Приятна, как любовь; любезна, как душа;
Ты лучше всех похвал — тебя я обожаю.
Нарядом мнят придать красавице приятство.
Но льзя ль алмазами милей быть дурноте?
Прелестнее ты всех в невинной простоте —
Теряет на тебе сияние богатство.

Лилеи на холмах в груди твоей блистают,
Зефиры кроткие во нрав тебе даны,
Долинки на щеках — улыбки зарь, весны;
На розах уст твоих — соты благоухают.

Как по челу власы ты рассыпаешь черны,
Румяная заря глядит из темных туч;
И понт как голубой пронзает звездный луч,
Так сердца глубину провидит взгляд твой скромный.

Но я ль, описывать красы твои дерзая,
Все прелести твои изобразить хочу?
Чем больше я прельщен, тем больше я молчу:
Собор в тебе утех, блаженство вижу рая!

Как счастлив смертный, кто с тобой проводит время!
Счастливее того, кто нравится тебе.
В благополучии кого сравню себе,
Когда златых оков твоих несть буду бремя?



Мила, как грация, скромна,
Как Сандрильона;
Подобно ей, красой она
Достойна трона.
Приятна лира ей моя;
Но что мне в этом?
Быть королем желал бы я,
А не поэтом.
Е. А. Баратынский.

Повесть Пушкина "Метель" - там, правда, свадьба тайная. без подробного обряда, но сюжет красивый. В живописи - картина Павла Федотова "Сватовство майора" или Владимира Пукирева "Неравный брак"

в белом кругу, с знаками!

а на самом деле как? все пьяные и невеста идёт по кругу

Между тем церковнослужители облачились, и священник с дьяконом вышли к
аналою, стоявшему в притворе церкви. Священник обратился к Левину, что-то
сказав. Левин не расслушал того, что сказал священник.
- Берите за руку невесту и ведите, - сказал шафер Левину.
Долго Левин не мог понять, чего от него требовали. Долго поправляли его
и хотели уже бросить, - потому что он брал все не тою рукой или не за ту
руку, - когда он понял, наконец, что надо было правою рукой, не переменяя
положения, взять ее за правую же руку. Когда он, наконец, взял невесту за
руку, как надо было, священник прошел несколько шагов впереди их и
остановился у аналоя. Толпа родных и знакомых, жужжа говором и шурша
шлейфами, подвинулась за ними. Кто-то, нагнувшись, поправил шлейф невесты. В
церкви стало так тихо, что слышалось падение капель воска.
Старичок священник, в камилавке, с блестящими серебром седыми прядями
волос, разобранными на две стороны за ушами, выпростав маленькие старческие
руки из-под тяжелой серебряной с золотым крестом на спине ризы, перебирал
что-то у аналоя.
Степан Аркадьич осторожно подошел к нему, пошептал что-то и, подмигнув
Левину, зашел опять назад.
Священник зажег две украшенные цветами свечи, держа их боком в левой
руке, так что воск капал с них медленно, и повернулся лицом к новоневестным.
Священник был тот же самый, который исповедовал Левина. Он посмотрел усталым
и грустным взглядом на жениха и невесту, вздохнул и, выпростав из-под ризы
правую руку, благословил ею жениха и так же, но с оттенком осторожной
нежности, наложил сложенные персты на склоненную голову Кити. Потом он подал
им свечи и, взяв кадило, медленно отошел от них.
"Неужели это правда? " - подумал Левин и оглянулся на невесту. Ему
несколько сверху виднелся ее профиль, и по чуть заметному движению ее губ и
ресниц он знал, что она почувствовала его взгляд. Она не оглянулась, но
высокий сборчатый воротничок зашевелился, поднимаясь к ее розовому
маленькому уху. Он видел, что вздох остановился в ее груди и задрожала
маленькая рука в высокой перчатке, державшая свечу.
Вся суета рубашки, опоздания, разговор с знакомыми, родными, их
неудовольствие, его смешное положение - все вдруг исчезло, и ему стало
радостно и страшно.
Красивый рослый протодьякон в серебряном стихаре, со стоящими по
сторонам расчесанными завитыми кудрями, бойко выступил вперед и, привычным
жестом приподняв на двух пальцах орарь, остановился против священника.
"Бла-го-сло-ви, вла-дыко! " - медленно один за другим, колебля волны
воздуха, раздались торжественные звуки.
"Благословен бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков", - смиренно
и певуче ответил старичок священник, продолжая перебирать что-то на аналое.
И, наполняя всю церковь от окон до сводов, стройно и широко поднялся,
усилился, остановился на мгновение и тихо замер полный аккорд невидимого
клира.
Молились, как и всегда, о свышнем мире и спасении, о синоде, о
государе; молились и о ныне обручающихся рабе божием Константине и
Екатерине.
"О еже ниспослатися им любве совершенней, мирней и помощи, господу
помолимся", - как бы дышала вся церковь голосом протодьякона.
Левин слушал слова, и они поражали его. "Как они догадались, что
помощи, именно помощи? - думал он, вспоминая все свои недавние страхи и сом-
нения. - Что я знаю? Что я могу в этом страшном деле, - думал он, - без
помощи? Именно помощи мне нужно теперь".
Когда дьякон кончил ектенью, священник обратился к обручавшимся с
книгой:
- "Боже вечный, расстоящияся собравый в соединение, - читал он кротким
певучим голосом, - и союз любве положивый им неразрушимый;