"Обломов" Иван Гончаров

I-VI главы романа можно озаглавить "Визиты петербургских приятелей" .
Эти главы в некотором роде контрастно полемизируют с "лежанием "
Обломова.
Все его приятели приходят к нему из внешнего мира, оттуда,
где покой нарушен, где бесконечная беготня и суета.
Они рассказывают о своей жизни, о новостях, зовут Обломова на
первомайские гулянья в Екатерингоф.
Тот отнекивается, ссылаясь то на дождь, то на ветер, то на дела.
Так появляется проблема "Обломов и другой" .
Каждый из них - это "другой" ,не такой, как Обломов, и каждый
"другой" символизирует какую-либо форму человеческой
деятельности.
К Обломову автор относится совсем не так, как к другим героям романа -
гостям обломовского поместья.
Волков, Судьбинский, Алексеев, Пенкин, Тарантьев - все эти дешевые
господа - яркие представители местного светского общества,
"с чинами и званиями" .
Их традиционное посещение просто чуждо пониманию главного героя.

Волков-светский франт.
Каждый его день состоит из несончаемых визитов и всевозможных
развлечений.
Такая жизнь кажется Обломову пустой и ничтожной.
Обломов предпочитает оставаться дома, но не"раздроблять"
и "не рассыпать"свою жизнь в светской суете.

Судьбинский-преуспевающий чиновник.
Вот, что Оломов думает о нем: "Увяз, любезный друг, по уши увяз....
И проживёт свой век, и не пошевелится в нём многое-многое...
Несчастный".
Бездуховная жизнь чиновника, по мнению Обломова, также
убивает человеческую душу, как и пустая светская жизнь.

Пенкин-модный литератор, представитель обличительной, но поверхностной литературы.

Пришел Алексеев - человек, потерявший свое лицо в суетной жизни.
После трех лиц (светского льва, чиновника, писателя), имевших хоть
какую-нибудь индивидуальную черту, Алексеев не имел своего лица.
Для окончательной характеристики Алексеева автор использует
мнение слуги Захара: "Он долго думал, долго ловил какую-нибудь
угловатую черту, за которую можно было бы зацепиться,
в наружности, в манерах или в характере этого лица, наконец,
махнув рукой, выражался так:" А у этого ни кожи, ни рожи, ни ведения!"
Появлением такого обезличенного типа автор подводит итог под
наблюдением за социальными типами.
И прав Обломов, когда восклицает: "А где же здесь человек?
- Человека-то нет! "

По мере знакомства с гостями Обломова, понимаешь, что, возможно, главный герой прав в своем отношении к ним. Все они – тоже обломовцы, несмотря на кажущуюся противоположность ему. Они лишь создают видимость деятельности, в то время как на самом деле не делают ничего.