Скрипка, зачем ты бродишь за мною вслед? Как скрипка лечит душу, и на части рвёт… И лечит снова…?

А. Куприн
"Гамбринус"

Они никогда не забывали навестить Гамбринус. Они туда вламывались огромные, осипшие, с красными лицами, обожженными свирепым зимним норд-остом, в непромокаемых куртках, в кожаных штанах и в воловьих сапогах по бедра, — в тех самых сапогах, в которых их друзья среди бурной ночи шли ко дну, как камни. Из уважения к Сашке они не выгоняли посторонних, хотя и чувствовали себя хозяевами пивной и били тяжелые кружки об пол. Сашка играл им ихние рыбацкие песни, протяжные, простые и грозные, как шум моря, и они пели все в один голос, напрягая до последней степени свои здоровые груди и закаленные глотки. Сашка действовал на них, как Орфей, усмирявший волны, и случалось, что какой-нибудь сорокалетний атаман баркаса, бородатый, весь обветренный, звероподобный мужчинище, заливался слезами, выводя тонким голосом жалостливые слова песни:
Ах, бедный, бедный я, мальчишечка,
Что вродился рыбаком...

А иногда они плясали, топчась на месте, с каменными лицами, громыхая своими пудовыми сапогами и распространяя по всей пивной острый соленый запах рыбы, которым насквозь пропитались их тела и одежды. К Сашке они были очень щедры и подолгу не отпускали от своих столов. Он хорошо знал образ их тяжелой, отчаянной жизни. Часто, когда он играл им, то чувствовал у себя в душе какую-то почтительную грусть. Но особенно он любил играть английским матросам с коммерческих судов. Они приходили гурьбой, держась рука об руку, — все как бы на подбор грудастые, широкоплечие, молодые, белозубые, с здоровым румянцем, с веселыми, смелыми голубыми глазами. Крепкие мышцы распирали их куртки, а из глубоко вырезанных воротников возвышались прямые, могучие, стройные шеи. Некоторые знали Сашку по прежним стоянкам в этом порту. Они узнавали его и, приветливо скаля белые зубы, приветствовали его по-русски:— Здрайст, здрайст. Сашка сам, без приглашения, играл им «Rule Britannia» 1. Должно быть, сознание того, что они сейчас находятся в стране, отягощенной вечным рабством, придавало особенно гордую торжественность этому гимну английской свободы. И когда они пели, стоя, с обнаженными головами, последние великолепные слова:
Никогда, никогда, никогда
Англичанин не будет рабом! —

то невольно и самые буйные соседи снимали шапки.

Булат Окуджава

Музыкант играл на скрипке -- я в глаза ему глядел.
Я не то чтоб любопытствовал -- я по небу летел.
Я не то чтобы от скуки -- я надеялся понять,
как умеют эти руки эти звуки извлекать
из какой-то деревяшки, из каких-то грубых жил,
из какой-то там фантазии, которой он служил?
Да еще ведь надо пальцы знать, к чему прижать когда,
чтоб во тьме не затерялась гордых звуков череда.
Да еще ведь надо в душу к нам проникнуть и зажечь.. .
А чего с ней церемониться? Чего ее беречь?

Счастлив дом, где звуки скрипки наставляют нас на путь
и вселяют в нас надежды.. .Остальное как-нибудь.
Счастлив инструмент, прижатый к угловатому плечу,
по чьему благословенью я по небу лечу.
Счастлив он, чей путь недолог, пальцы злы, смычок остер,
музыкант, соорудивший из души моей костер.
А душа, уж это точно, ежели обожжена,
справедливей, милосерднее и праведней она.

Устала скрипка. Хоть кого состарит боль и страх

Звучала музыка, рождая тишину,
И звуки сердца таяли, как свечи.
Они рождали нежную волну,
Медовым звуком заливая вечер.

И упивалась нежностью душа,
Из чистых нот отваром упивалась.
Лились в мир звуки тихо, не спеша,
И тишина прибоем их смывалась.

Волной гонимый уходил закат
Под звуки клавиш и печали скрипки, …
Рождался вечер, сыпя звездопад,
Сшивая землю с небом через нитки

Летящих звезд, что оставляли след
На нотном стане, порождая звуки,
Ключом скрипичным дальний след комет
Отмерил ритмы через сердца стуки...

Автор: Роман Хорин

СКРИПКА

Когда заоконная слякоть
Над тучей загасит свечу
И скрипка, как женщина, с плачем
К мужскому прижмется плечу
В холодной осенней квартире,
Где в окна стучатся ветра,
Такое услышишь в мотиве,
Чего и не слышал вчера.
Дороги, седые от пыли,
Крутая волна под винтом.

Мы в юности трубы любили,
Гитару любили потом.
На выцветших снимках остались
Черты молодого лица.
А скрипка приходит под старость
И будет с тобой до конца.
Мне жить бы хотелось иначе,
Веселый вернуть себе вид,
Но скрипка все плачет и плачет,
А сердце болит и болит.

Скрипка... зачем ты бродишь за мною вслед...? Вздохи твои я слышу столько веков в ответ... Нотной дорогой звезд мы летим с тобой над Вселенной и над Землёй... И солнечный ветер крылья мои рассек на тысячи лунных лучей и строк, и звонким загаром высветил медным тело твое и голос напевный... Как ты поёшь, восхищая и ВРЕМЯ и душу... И я очарован... тобою захвачен... завьюжен... Нет... я отрываюсь... прощай... ухожу... исчезаю...! И вновь возвращаюсь... И снова мы вместе... Взлетаем...!

АЛЕКСАНДР БЛОК

Мы были вместе, помню я...
Ночь волновалась, скрипка пела...
Ты в эти дни была - моя,
Ты с каждым часом хорошела...
Сквозь тихое журчанье струй,
Сквозь тайну женственной улыбки
К устам просился поцелуй,
Просились в сердце звуки скрипки...

Странный звук издавала в тот вечер старинная скрипка:
Человеческим горем - и женским! - звучал её плач.
Улыбался скрипач.
Без конца к утомлённым губам возвращалась улыбка.

Странный взгляд посылала к эстраде из сумрачной ложи
Незнакомая дама в уборе лиловых камней.
Взгляд картин и теней!
Неразгаданный взгляд, на рыдание скрипки похожий.

К инструменту летел он стремительно-властно и прямо
Стон аккорда - и вдруг оборвался томительный плач...
Улыбался скрипач,
Но глядела в партер - безучастно и весело - дама.

Марина Цветаева

Скрипка - лиса, или скрип колеса?