Как раскольников объясняет убийство Елизаветы? Преступление и наказание! ЧАСТЬ 5 ГЛАВА 4

"Бедная Лизавета! - восклицает Раскольников.
-Зачем она тут подвернулась!…
Странно, однако ж, почему я об ней почти и не думаю,
точно и не убивал?"
Раскольников не думает о Лизавете прежде всего
потому (если не исключительно), что для него
это слишком страшно.
Сам он объясняет убийство Лизаветы нечаянностью
(«подвернулась»).
Но если "нечаянно" да еще в момент аффекта,
то вроде бы раздумывать нечего.
Однако: к какому разряду относится Лизавета?
Ясно - к "низшему". Значит, ею можно пренебречь,
то есть, в частности, убить?
Не обязательно, может ответить Раскольников.
Ну а если убить для того, чтобы произнести"новое слово"?..
Выходит, что убийство это, хотя и нечаянное,
непредвиденное, произошло все-таки закономерно,
по теории.
Если её не убивать, то ведь "нового слова", пожалуй,
никто и не узнает.
Непредвиденное убийство?
Очень даже предвиденное, предопределенное,
предумышленное теорией "двух разрядов",
"арифметикой".
И все же: а вдруг в момент её убийства в
Раскольникове cpaботала не "арифметика", а
просто действовал инстинкт самосохранения?
Было и это.
Бывало это и потом, например, в конторе, когда
Раскольников убедился, что на него нет
подозрений в убийстве:" Торжество самосохранения,
спасение от давившей опасности - вот что наполняло
в эту минуту все его существо.
"…Это была минута полной, непосредственной,
чисто животной радости".
"Чисто животной"! Это Достоевский от себя прямо пишет.
И это-"черта драгоценная", говоря его же словами.
И еще он от себя же напишет о "звериной хитрости
Раскольникова, заметающего следы.
Не раз ещё будет ждать Раскольникова "чисто животная
радость" вместо чисто животного страха в награду
за чисто животную хитрость.
Всё это так. Только о чем это говорит?
Не о том ли, что теория "двух разрядов" и соответствует
такой радости, такому страху и такой хитрости?
Не о том ли, что «эстетическая» теория эта сначала
"низший разря" в нелюди зачислила, а на практике
сама из человека нелюдя делает?
Неправота целей и превратилась в животный страх,
в животную хитрость, а от величия и гордыни осталась
лишь животная радость.
Полное развенчание, саморазвенчание теории
"двух разрядов".