Что писали про Павла I историки и литераторы?

Довелось как то прочитать сборник "Русские мемуары".Ни единого доброго слова о Павле там никто не написал .В воспоминаниях Бенигсена, Саблукова, Муравьева, Тургенева, Комаровского, ,Вигеля, Вяземского... Павел предстает исключительно как тиран и самодур с больной головой. Вот как например описывал год после убийства Павла Ф. Ф. Вигель

Траура в Москве под разными предлогами почти никто не носил. Да и лучше сказать, в траурном платье я помню одну только вдову генерал-лейтенантшу Акулину Борисовну Кемпен, одну из наших киевских знакомок, которая в первом замужестве была за московским купцом Дудышкиным и оттого чрезвычайно гордилась потом своим чином. Несмотря на необъятную толщину свою, она все лето прела под черною байкой для того, чтоб иметь удовольствие показывать шлейф чрезмерной длины.
В апреле все пришло в движение. Несмотря на распутицу, на разлитие рек, на время самое неблагоприятное для путешествий, все дороги покрылись путешественниками: изгнанники спешили возвращаться из мест заточения, отставные или выключенные потянулись толпами, чтобы проситься в службу, весьма многие поскакали затем только в Петербург, чтобы полюбоваться царем. Исключая действительно порочных и виновных, все желавшие вступить в службу были без затруднения в нее принимаемы. Сотням разжалованных и потом выброшенных генералов невозможно было дать мест по чину: им велено числиться по армии с жалованьем, в ожидании назначения; во всех полках удвоился и утроился комплект штаб- и обер-офицеров
Не мудрено что такие оценки давали правлению Павла люди из высшего общества .Павел первым по примеру своего деда устроил большую чистку в ее рядах, за что и поплатился. Cлишком неравны были силы его и аристократии Екатерины II .Народу от смены декораций конечно же было не холодно и не жарко .Только солдаты лишь чуть свободнее вздохнули от бесконечной муштры, смотров и парадов

https://history.wikireading.ru/252184 Здесь есть анекдоты рассказанные известными личностями о Павле первом.

Про Павла мы знаем главным образом всвязи с его отношением к Суворову. Великий полководец был в немилости у царя, но всякий раз, когда русское воинство нуждалось в победах, Суворова вызывали из ссылки и доверяли самые сложные задачи. Известен экспромт, которым желчный старик осмелился ответить императору, с восторгом указавшему Суворову на "почти немецкую" выправку солдат, маршировавших на параде:
Пудра - не порох,
Букли - не пушки,
коса - не тесак,
А я, Вашвеличество, не прусак!
За эту дерзость Суворов был отправлен в отставку, которая продолжалась до того момента, как армия французов не стала громить направо и налево европейскую коалицию - и фельдмаршал снова был призван спасать честь российской армии, что он блестяще и сделал в Швейцарском походе.

Первым воспитателем Павла стал близкий к Шуваловым дипломат Ф. Д. Бехтеев, одержимый духом уставов, чётких приказаний и военной дисциплиной, сравнимой с муштрой. Он печатал небольшую газету, в которой рассказывал обо всех, даже самых незначительных поступках мальчика.

В 1760 году Елизавета Петровна заменила главного наставника, предписав основные параметры обучения в своей инструкции [3]. Им стал по её выбору Никита Иванович Панин. Это был 42-летний человек, обладавший обширными познаниями и разделявший идеи Просвещения. Во время дипломатической службы в Швеции и Дании он вступил в тесные контакты с масонами и не исключал возможность введения в России конституционной монархии по шведскому образцу.

Никита Панин обозначил весьма обширный круг тем и предметов, в которых, по его мнению, должен был разбираться цесаревич [4]. Возможно, именно в соответствии с его рекомендациями был назначен ряд «учителей-предметников». Среди них были митрополит Платон (Закон Божий), С. А. Порошин (естественная история), Гранже (танцы), Дж. Миллико (музыка) и др. Начавшись ещё во времена Елизаветы Петровны, занятия не прекращались ни в краткое правление Петра III, ни при Екатерине II.

На атмосферу воспитания Павла Петровича существенное влияние оказывало его окружение. Среди гостей, посещавших царевича, был целый ряд образованных людей того времени, например, писатель и композитор Григорий Теплов. Напротив, общение со сверстниками было достаточно ограничено. До личных контактов с Павлом допускались лишь дети лучших фамилий (Куракины, Строгановы). Особенно близок к нему был князь Александр Куракин. Один из младших наставников Павла, Семён Андреевич Порошин [5], вёл дневник (1764—1765 гг.), ставший впоследствии ценным историческим источником по истории двора и для изучения личности цесаревича [6].

Портрет великого князя Павла Петровича в детстве (Ф. Рокотов, 1761)
Екатерина приобрела для сына обширную библиотеку академика Корфа. Наследника учили истории, географии, арифметике, Закону Божию, астрономии, иностранным языкам (французскому, немецкому, латинскому, итальянскому), русскому языку, рисованию, фехтованию, танцам. В программе обучения не было ничего, имеющего отношения к военному делу, что не помешало Павлу им увлечься. Его знакомили с трудами просветителей: Вольтера, Дидро, Монтескье. К учёбе у Павла были неплохие способности, у него было развито воображение, в то же время он был неусидчив и нетерпелив, хотя и любил книги. Владел латынью, французским и немецким языками, любил математику, танцы, воинские упражнения. В целом образование цесаревича было лучшим, какое можно было получить в то время.

Уже в юные годы Павла стала занимать идея рыцарства. 23 февраля (6 марта) 1765 года Порошин записал: «Читал я Его Высочеству Вертотову историю об ордене мальтийских кавалеров. Изволил он, потом, забавляться и, привязав к кавалерии своей флаг адмиральский, представлять себя кавалером Мальтийским» [7].

Павел был провозглашён цесаревичем и великим князем, наследником Всероссийским и царствующим герцогом Шлезвиг-Гольштейнским 28 июня (9 июля) 1762 года. Достигнув совершеннолетия, великий князь по настоянию матери уступил 5 октября 1773 года права свои на владения в Шлезвиг-Гольштейнском герцогстве, к которым принадлежали города Киль, Апенраде, Ноймюнстер, датскому королю Кристиану VII, взамен графств Ольденбург и Дельменхорст в Северной Германии, от которых отказался 14 декабря того же года в пользу своего родственника, герцога Фридриха Августа, любекского протестантского епископа.

Вы что в Википедию зайти не можете ?

хорошим был человеком про него писали стихи