Подскажите грустные стихотворения Заранее спасибо.

Иосиф Бродский

Сбегают капли по стеклу
как по лицу. Смотри,
как взад-вперед, от стен к столу
брожу внутри. Внутри.

Дрожит фитиль. Стекает воск.
И отблеск слаб, размыт.
Вот так во мне трепещет мозг,
покуда дождь шумит.

Не бросай мне упрёка злого,
Не вини в напасти любой -
Не от мира, не от бога
И совсем другая дорога
Уготована мне судьбой.

В суете человечьей вечной
Обречён я изгоем жить.
В доле тихой и быстротечной
Только Путь серебристый Млечный
Распускает незримо нить

Дождь моих слез
Льет и льет, ни на миг не кончаясь.
А сегодня в душе
Тучи сгустились так плотно,
Что и вовсе не видно просвета.

(И. Сикибу)

Иосиф Бродский

Рождественский романс

                 Евгению Рейну, с любовью

Плывёт в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу жёлтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.

Плывёт в тоске необьяснимой
пчелиный ход сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.

Плывёт в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывёт в тоске необьяснимой.

Плывёт во мгле замоскворецкой,
плывёт в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на жёлтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.

Плывёт в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мёд огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несёт сочельник
над головою.

Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнётся вправо,
качнувшись влево.

Нори

Огонек в тумане светит.
Искры гаснут на лету.
Ночью нас никто не встретит-
Мы простимся на мосту.

К сожалению, автора не помню...
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::

Подрастали у мамы две дочки,
ясные глазки, в ямочках щечки,
маленькие дети спать не дают,
большие дети жить не дают.
Младшую дочку машина сбила,
что это было, где это было...
Живые дети спать не дают,
Мертвые дети жить не дают.
Старше становится старшая дочка,
младшей всегда восемнадцать годочков,
мамина мука, дума одна,
дни без досуга, ночи без сна.
Старшей на свадьбу сшила наряды,
белой эмалью красит ограду,
моет, склонившись в пояс, и плача,
каменный пол изголовье у младшей.
В заботах длинный проходит день,
и обе дочки приходят ночью.
В дому у старшей растет сыночек,
в ограде у младшей цветет сирень.

Юзек и Магда

Юзек просыпается среди ночи, хватает её за руку, тяжело дышит:
«Мне привиделось страшное, я так за тебя испугался...»
Магда спит, как младенец, улыбается во сне, не слышит.
Он целует её в плечо, идёт на кухню, щёлкает зажигалкой.

Потом возвращается, смотрит, а постель совершенно пустая,
— Что за чёрт? — думает Юзек. — Куда она могла деться?..
«Магда умерла, Магды давно уже нет», — вдруг вспоминает,
И так и стоит в дверях, поражённый, с бьющимся сердцем...

Магде жарко, и что-то давит на грудь, она садится в постели.
— Юзек, я открою окно, ладно? — шепчет ему на ушко,
Гладит по голове, касается пальцами нежно, еле-еле,
Идёт на кухню, пьёт воду, возвращается с кружкой.

— Хочешь пить? — а никого уже нет, никто уже не отвечает.
«Он же умер давно!» — Магда на пол садится и воет белугой.
Пятый год их оградки шиповник и плющ увивает.
А они до сих пор всё снятся и снятся друг другу.

Пришёл домой уставший,
упал я на кровать,
так грустно, что однажды,
придётся мне ПАХАТЬ.

Вот, сам придумал