Есть ли поэтическая иерархия? Существует ли она после смерти автора, уравнивания всего со всем и прочих концов истории?

Безусловно поэтическая иерархия существует, но каждый любитель поэзия выстраивает для себя свою пирамиду поэтов. В русской поэзии Пушкин не века останется на самом верху этой пирамиды во всех официальных кругах, Лермонтов будет смотреть на него снизу вверх. А того же Е. А. Баратынского или К. Д. Бальмонта как будто позабыли, и позабыли совершенно незаслуженно.

Лично для меня нет лучших стихов, чем следующие строки.

Оставим заблужденье, но ты его напрасно не кляни.
Коль хочешь вновь познать любовь и вдохновенье,
Пред страстью прежних лет колени преклони.
Но коли ты забыть не можешь боли жгучей,
Затем, что немощен и мелок человек,
Хотя бы яростью души своей не мучай,
Не вспоминай о них, забудь о них навек.
Пусть призраки страстей и чувств давно остылых
Уснут глубоким сном, как мертвецы в гробах,
Свои покойники есть в душах как в могилах,
Не поднимай руки на их священный прах.
Поруганная страсть, пустое сновиденье,
Ужель так мало ты в своих страстях узрел,
Ужели позабыл, как мудро провиденье,
Как много дал тебе твой горестный удел?
Дитя, благослови удар судьбы жестокий,
Открыл сокровища он в сердце у тебя.
Страданье нам дает жестокие уроки,
Но лишь постигнув их, мы познаем себя.
Таков закон, его неотвратимой воле,
Извечной как судьба, здесь все подчинены.
Ценою тяжких мук, печалей и несчастий
Богатство наших душ мы покупать должны.
Как нужен дождь полям, где зеленеют всходы,
Так слезы нам нужны, чтоб чувствовать и жить.
Ведь счастье, как цветок, лишь минет непогода,
Оно спешит свой стебель распрямить.

Для меня это лучше любой молитвы, но мало кто знает эти строки и их автора.

Поэтическая иерархия существует. Для того, кто ее признаёт.
Применительно к русской поэзии в нее входит внушительный ряд имен в диапазоне от Симеона Полоцкого до Олега Чухонцева — если охватывать период чуть более трехсот лет.

Вопрос не в том, существует ли поэтическая иерархия, а в том, как к ней относиться. Ее признание/непризнание ведет к разным для авторов последствиям.

Думающий, что он способен заинтересовать кого-то своими текстами за пределами дружеского круга, должен смириться с фактом: войдя в литературное пространство, он включается в иную систему отношений, чем была до того момента.

Принимающий решение «войти в литературу» немедленно вступает в конкуренцию не с приятелем-стихотворцем, а с Державиным и Вяземским, Мандельштамом и Заболоцким. Те, кто профессионально, а значит ответственно, оценивают художественные объекты, исходят именно из таких представлений.

Сергей Гандлевский по поводу ответственного письма однажды высказался так: «Я прочел у Бродского и согласился, что поэт пишет не для будущих поколений, а в расчете на мнение мастеров прошлого... бывает, что смотришь на собственное стихотворение глазами Баратынского или Ходасевича, спрашиваешь с надеждой: вам понравилось?».

Профессионал может писать крайне мало или подолгу ничего не писать вообще, но он понимает контекст: в какую систему связей встраивается, с кем вступает в диалог, кому начинает оппонировать, кто ему нравится/не нравится — в эстетическом смысле, и ни в каком другом. Игнорируя личные связи, интересы, политические и психологические предпочтения.

Можно иметь какие угодно вкусовые пристрастия, но если назвать, к примеру, Давыдова, Полежаева, Языкова и Баратынского, очевидно лучшим в таком ряду весьма достойных современников окажется последний. А вот если выбирать между Баратынским, Тютчевым и Вяземским, то спорить можно бесконечно, поскольку иерархически фигуры из одной весовой категории.

Самой поэтической иерархии ничто не угрожает. Пиндар, Гораций и Катулл не исчезнут с Парнаса. Риску разрушения подвержена не она, а читательская память. Сергей Аверинцев в свое время остроумно заключил: «Пока мы ставим мосты над реками невежества, они меняют свое русло, и новое поколение входит в мир вообще без иерархических априорностей».

Подлинная табель о рангах утвердится после нас, современникам свойственно заблуждаться (где Нелединский-Мелецкий? где Озеров и Кукольник? где Надсон с Бальмонтом?..).

Понимание иерархической пирамиды требует времени и сил. Еще больших времени и сил требует попытка создать нечто, хоть отчасти сопоставимое с задаваемым ею масштабом.

Одни, не имея никаких гарантий войти в поэтическую вечность — ибо кто их может дать? — тратят свое время и немало сил на постижение «ценностей незыблемой скалы», ибо только принимая ее во внимание можно осмысленно и ответственно попытаться добавить свою крупицу.

Другие, следуя за изменчивой модой, жаждут мгновенной материализации символического капитала. Они иногда выигрывают тактически, но выигрыш этот сиюминутен. Он вряд ли выдержит суд одного-двух поколений.

Каждый выбирает для себя.