Горе от ума нужно проследить за речью героев романа

Чацкий говорит много и почти всегда монологами,
высказывает свое мнение по различным вопросам:
это крепостное право и служба, воспитание подрастающего
поколения и образование, отношение ко всему иностранному.
Для его речи характерен высокий стиль, высокопарные фразы,
которые, однако, не звучат как нечто неестественное.
Напротив, такая лексика украшает его речь, делая ее ярче
и выразительней:
В науки он вперит ум, алчущий познаний...
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусства творческим, высоким и прекрасным...

Чацкий-патриот. Он болеет за чистоту русского языка.
"Смешенье языков: французского с нижегородским" возмущает его.
Иностранные слова Чацкий использует в своей речи лишь
в крайних случаях (ментор, Амуры, Зефиры).

И такова речь Чацкого всегда:
"Ну что ваш батюшка?.. Ваш дядюшка отпрыгал ли свой век?..
А этот, как его, он турок или грек?"
Для высказываний Чацкого, человека очень эмоционального,
характерны восклицательные и вопросительные интонации:
"С кем был!
Куда меня закинула судьба!
Все гонят! все клянут! мучителей толпа!

Фамусов так характеризует его манеру говорить:
"Говорит, как пишет".
И это правда. Его речи звучат как выступления с трибуны.
Часто он обращается не к своему собеседнику, а говорит
как бы в зал, в толпу:
"Где? укажите нам, отечества отцы...",
А вы, сударь отец, вы, страстные к чинам..." и так далее.
Речь Чацкого кипит умом и остроумием.
Взять хотя бы его удивительные высказывания по поводу
московской знати. Каждому он дает как бы краткую
характеристику, очень уж напоминающую эпиграмму:
"А трое из бульварных лиц, которые с полвека молодятся!..",
"Тот черномазенький, на ножках журавлиных,
не знаю, как его зовут...".
Ну и, разумеется, говоря о речи Чацкого, нельзя не сказать
об афористичности его выражений.
Вот несколько примеров: "И дым Отечества нам сладок и приятен!",
"Свежо предание, а верится с трудом..." и т. д

И последите, раз нужно. Никто не мешает. За исключением маленького факта: роман там будет трудно найти. Фактически невозможно.

Я вот обратил внимание, что в упомянутом романе никто не матерится...