"А бедный художник избрал слуховое окно, где воздух чердачный и слушать-то нечего вроде, но к небу поближе..."

ОЛЕГ ЧУХОНЦЕВ кн." СЛУХОВОЕ ОКНО"

...А бедный художник избрал слуховое окно
где воздух чердачный и слушать-то нечего вроде,
но к небу поближе - и жарко цветет полотно,
как дикий подсолнух, повернутый к ясной погоде.

Бог создал мир из ничего.
Учись, художник, у него, -
И если твой талант крупица,
Соделай с нею чудеса,
Взрасти безмерные леса
И сам, как сказочная птица,
Умчись высоко в небеса,
Где светит вольная зарница,
Где вечный облачный прибой
Бежит по бездне голубой.

Константин Бальмонт

Художник нам изобразил
Глубокий обморок сирени
И красок звучные ступени
На холст, как струпья, положил.

Он понял масла густоту -
Его запёкшееся лето
Лиловым мозгом разогрето,
Расширенное в духоту.

А тень-то, тень всё лиловей,
Свисток иль хлыст, как спичка, тухнет, -
Ты скажешь: повара на кухне
Готовят жирных голубей.

Угадывается качель,
Недомалёваны вуали,
И в этом солнечном развале
Уже хозяйничает шмель.

Осип Мандельштам, 1932

На бледно-голубой эмали,
Какая мыслима в апреле,
Березы ветви поднимали
И незаметно вечерели.

Узор отточенный и мелкий,
Застыла тоненькая сетка,
Как на фарфоровой тарелке
Рисунок, вычерченный метко, -

Когда его художник милый
Выводит на стеклянной тверди,
В сознании минутной силы,
В забвении печальной смерти.

Осип Мандельштам, 1909

Мне всё твоя мерещится работа,
Твои благословенные труды:
Лип, навсегда осенних, позолота
И синь сегодня созданной воды.

Подумай, и тончайшая дремота
Уже ведёт меня в твои сады,
Где, каждого пугаясь поворота,
В беспамятстве ищу твои следы.

Войду ли я под свод преображённый,
Твоей рукою в небо превращённый,
Чтоб остудился мой постылый жар?..

Там стану я блаженною навеки
И, раскалённые смежая веки,
Там снова обрету я слёзный дар.

Анна Ахматова

Он верил в свой череп. Верил.
Ему кричали: "Нелепо!"
Но падали стены. Череп,
Оказывается, был крепок.

Он думал: За стенами чисто.
Он думал, что дальше просто.
... Он спасся от самоубийства
Скверными папиросами.
И начал бродить по сёлам,
По шляхам, жёлтым и длинным;
Он писал для костёлов Иуду и Магдалину.
И это было искусство.

А после, в дорожной пыли
Его чумаки сивоусые как надо похоронили.
Молитвы над ним не читались, так, забросали глиной.
Но на земле остались Иуды и Магдалины!

Иосиф Бродский

На кисть художника я променял бы лиру,
Чтоб Вас запечатлеть хотя б единый раз
И передать, как дар векам, потомству, миру
Цвет Вашего лица, блеск тёмно-синих глаз.
Избороздив моря, изгибы рек и сушу,
Вобрав в зрачки свои, как влагу, тень и свет,
Простому полотну я отдал бы всю душу
И, о себе забыв, писал бы Ваш портрет.
Пред ним склонились бы и кипарис и ели,
Им любовались бы созвездья до утра,
И на его черты завистливо глядели
Непревзойдённые в искусстве мастера...

Рюрик Ивнев, 1940

Сыплет дождик большие горошины,
Рвется ветер, и даль нечиста.
Закрывается тополь взъерошенный
Серебристой изнанкой листа.

Но взгляни: сквозь отверстие облака,
Как сквозь арку из каменных плит,
В это царство тумана и морока
Первый луч, пробиваясь, летит.

Значит, даль не навек занавешена
Облаками, и, значит, не зря,
Словно девушка, вспыхнув, орешина
Засияла в конце сентября.

Вот теперь, живописец, выхватывай
Кисть за кистью, и на полотне
Золотой, как огонь, и гранатовой
Нарисуй эту девушку мне.

Нарисуй, словно деревце, зыбкую
Молодую царевну в венце
С беспокойно скользящей улыбкою
На заплаканном юном лице.

Николай Заболоцкий, 1957

ЭПИТАФИЯ (Филиппо Липпи)

Здесь я покоюсь, Филипп, живописец навеки бессмертный,
Дивная прелесть моей кисти — у всех на устах.
Душу умел я вдохнуть искусными пальцами в краски,
Набожных души умел — голосом бога смутить.
Даже природа сама, на мои заглядевшись созданья,
Принуждена меня звать мастером равным себе.
В мраморном этом гробу меня успокоил Лаврентий
Медичи, прежде чем я в низменный прах обращусь.

Полициан Пер. А. Блока

Когда его художник милый
Выводит на стеклянной тверди
В сознании минутной силы,
В забвении печальной смерти.
О. Мандельштам.
А в столовой, над грудами мисок порожних
Колдовал над картиной голодный художник.
А. Жигулин

А бедный художник избрал слуховое окно,
где воздух чердачный и слушать-то нечего
вроде, но к небу поближе.
Тяжелых металлов внизу пелена,
Течет биомасса и вакуум в душе.
В окно ж слуховое втекает весна
Стропила сосновые, тают клише