к 80-летию писателя и поэта, драматурга Романа СОЛНЦЕВА (21.5.1939—2007), автора сборников стихов и прозы, в их числе:

Поэт и прозаик, музыкант и философ, лирик и драматург Роман Солнцев.

Над лесом сизым средь планет горит подсудно
звезда, меняющая цвет ежесекундно,
Она то голуба, рыжа, то с зеленцою,
то вдруг прозрачнее плаща девчат весною.
Ее сигналы чужды мне и непонятны –
в озера льются в тишине и на поляны.
Ее сигналы мне близки и так тревожат:
они сегодня у реки коней стреножат.
И где-то электронный мозг, чудак, тихоня,
к разгадке не достроив мост, сгорит сегодня,.
А может, не нужна она? В дали туманной
пусть эта хоть звезда одна пребудет странной!
Над лесом сизым средь планет пусть бродит смутно
звезда, меняющая цвет ежесекундно...
-
Снег выпал – как в праздник счастливый билет!
Он чудный... Он, знаете, белый, из снега!
Он выпал. На Марсе споткнулся поэт...
А снег на земле – он и справа, и слева.

Сюда выходи! В этот белый разбой.
В мельканье. В паренье. Немедленно! Тотчас!
Ты тихо составишься передо мной
из синих, из черных, из розовых точек...

И будет годами загадочна речь!
И нет на планете любви безответной!
И стану я видеть тебя и беречь
до самой последней до точки бесцветной...
-
Какое счастье – просто жить, как птица в ветках.
Какое счастье – поступить не так, а этак.
Какое счастье – быть таким, каким ты хочешь.
Как хорошо – кострища дым среди урочищ.
Как сладко – имя петь Ее! И через робость,
зайдя сквозь сумерки в жилье, коснуться, тронуть...
Как славно – выйти в лес и рожь, не взяв оружья.
Но это позже ты поймешь. Как станет хуже.
Какое счастье – скука в дождь, лежать колюче...
Но это позже ты поймешь. Как станет лучше.
-
Недвижен лес в блестящей паутине,
он полон ягод, полон колдовства.
Ты вдруг увидел – на одной осине
затрепетала вся ее листва.
Хоть нету ветра ни малейшей силы,
хоть прочий лес вокруг от солнца пьян, –
запрыгала, забилась, забурлила,
как будто древо треплет ураган!
И стихла вмиг... Не смейся, как другие,
над этим чутким деревцем в лесу.
Пусть остальные дремлют, золотые,
не проронив медовую росу.
Не смейся, а подумай – может, правда,
подходит мрачной непогоды мощь?
Да ты и сам, как та осинка, завтра
вдруг первым что-то страшное поймешь...
-
Гроза идет – живая мгла
полями движется, лесами,
как будто горы подняла,
переставляет их местами.
Огнем играет, как дитя
без великанского надзора.
До неба свитками скрутя,
на нас обрушила озера.
Стою, как прежде, мальчуган,
смеюсь от радости и страха.
И ветром всех волшебных стран
вздувается моя рубаха!
-
Я встретил стрекозу – она средь краснотала,
смотрела на грозу, сверкая, трепетала.
Здесь ползала змея, свое лаская тело.
Здесь муравьев семья, как солнышко, кишела.
Я встретил пастушка и лошадей летящих.
Три голубых цветка сбил белогривый мальчик.
Я видел яркий сонм живущих в мире этом.
И это был не сон. Я к ночи стал поэтом.
И снился мне кентавр – лошадка с ликом девы,
под жаркий звон литавр гомеровы распевы
И море снилось мне, и среди звезд колеса,
и люди на луне, сиянье сенокоса.
-
Колесо алмазной колесницы,
на которой эльфы пролетали,
на моей ладони серебрится,
только долго проживет едва ли.
Но, пока и светится, и греет
высшее свидетельство оттуда,
я успею, я сказать успею,
что я верил и в любовь, и в чудо.
Говорят, всего-то лишь водица
на моей останется ладони.
Ну и что? Прильну, чтоб насладиться.
Пьют же воду радуги и кони.
-
Нам еще далеко до финала.
В старом бархате красных кулис,
что знаменами были сначала,
мы столкнулись с тобой, обнялись.
Где-то рядом, внизу, в темном зале
в ожидании дышит толпа.
И двух слов мы с тобой не связали,
а уж сыплется снега крупа.
И шипит режиссер наш великий:
– Больше темпа! Гореть, как огонь!
А тебе я принес земляники,
а ты медлишь, уткнувшись в ладонь.
И куда нас, куда нас торопят?
Скоро занавес рухнет, шурша.
– Этим кончится жизненный опыт? –
пораженно тоскует душа..
Не включайте свой свет беспощадный.
Не вставайте же, ангелы, с мест.

Страна виноватых." -Во всем виноваты евреи, -вопит неудачник поэт. Друг друга как змеи пригрели-свободного столика нет. -Во всем дураки виноваты, -рыдает политик былой, толпой обойденный когда-то и брошенный даже женой. -Во всем демократы виновны! -А уж коммунистов-в тираж! -Повеситься должен верховный! -И местные власти-туда ж!"