Старинные часы - свидетели и судьи... Какие примеры в литературе могут рассказать свидетелями чего были старинные часы?

Эдгар По: "Сердце-обличитель".
Ну и другое у него же про часы: "Черт на колокольне ", "Маска Красной Смерти ".
UPD: После дополнения пока что только Гиппиус вспомнил:
"Часы остановились. Движенья больше нет.
Стоит, не разгораясь, за окнами рассвет."

Гиппиус Зинаида

"Часы остановились"

 

Часы остановились. Движенья больше нет.
Стоит, не разгораясь, за окнами рассвет.

На скатерти холодной на убранный прибор,
Как саван белый, складки свисают на ковер.

И в лампе не мерцает блестящая дуга...
Я слушаю молчанье, как слушают врага.

Ничто не изменилось, ничто не отошло;
Но вдруг отяжелело, само в себе вросло.

Ничто не изменилось, с тех пор как умер звук.
Но точно где-то властно сомкнули тайный круг.

И все, чем мы за краткость,
за легкость дорожим, –
Вдруг сделалось бессмертным,
и вечным – и чужим.

Застыло, каменея, как тело мертвеца...
Стремленье – но без воли.
Конец – но без конца.

И вечности безглазой беззвучен строй и лад.
Остановилось время. Часы, часы стоят!

Наберите в Строке Поиска:
старинные часы стихи
Вот, для примеру.

Розумко Мария
Старинные часы

Старинные часы, прошедшие сквозь время,
По кругу стрелка золочёная скользит.
Отсчитывает дней летящие мгновенья,
Которые Создатель нам дарит.

Старинные часы так много повидали -
Эпохи канули и годы, времена.
И непростые люди на пути встречались,
Осталась прошлого мелодия одна.

Земные страсти, грёзы и огни кипели,
Вершились тайны, дел великих череда, Большие ставились и достигались цели -
Пророчества сбылись на многие года.

Старинные часы. Как много в этом звуке, Изящность, красота и память старины седой!
И с лёгким трепетом протягиваешь руки,
Коснуться чтоб судьбы - прошедшей и чужой.

И вновь они идут и тикают, как прежде,
В ночи, во снах, в мечтах и наяву шуршат.
И новый день придёт, с ним - новые надежды.
Слегка блестит в лучах рассветных циферблат.

Как часто читался у пышущей жаром изразцовой площади «Саардамский Плотник», часы играли гавотт, и всегда в конце декабря пахло хвоей, и разноцветный парафин горел на зеленых ветвях. В ответ бронзовым с гавоттом, что стоят в спальне матери, а ныне Еленки, били в столовой черные стенные башенным боем. Покупал их отец давно, когда женщины носили смешные, пузырчатые у плеч рукава. Такие рукава исчезли, время мелькнуло, как искра, умер отец-профессор, все выросли, а часы остались прежними и били башенным боем. К ним все так привыкли, что если бы они пропали как-нибудь чудом со стены, грустно было бы, словно умер родной голос и ничем пустого места не заткнешь. Но часы, по счастью, совершенно бессмертны <...>

Михаил Булгакков "Белая гвардия"