«Чёрный ворон в сумраке снежном, /Чёрный бархат на смуглых плечах. /Томный голос пением нежным /Мне поёт о южных ночах…»

Чёрный ворон в сумраке снежном,
Чёрный бархат на смуглых плечах.
Томный голос пением нежным
Мне поёт о южных ночах.

В лёгком сердце — страсть и беспечность,
Словно с моря мне подан знак.
Над бездонным провалом в вечность,
Задыхаясь, летит рысак.

Снежный ветер, твоё дыханье,
Опьянённые губы мои...
Валентина, звезда, мечтанье!
Как поют твои соловьи!..

Страшный мир! Он для сердца тесен!
И нем — твоих поцелуев бред,
Тёмный морок цыганских песен,
Торопливый полёт комет!
Февраль 1910 г.
Автор: АЛЕКСАНДР АЛЕКСАНДРОВИЧ БЛОК стихотворение
«ЧЁРНЫЙ ВОРОН В СУМРАКЕ СНЕЖНОМ...».
Романтическая поэтика снова вводит в искусство индивидуальную метафору как прием романтического преображения мира. Вместе с ней появляется и катахреза — признак иррационального поэтического стиха. О Блоке мы можем сказать, что катахреза в его творчестве — постоянный и особо действенный прием. Развертывая метафору по внутренним художественным законам, он не только не избегает логических противоречий с реальным, вещественным смыслом других слов, но как бы намеренно подчеркивает эту несогласованность, чтобы создать впечатление иррационального, сверхреального, фантастического.
***
Нежнее неба. Собрание стихотворений
Минаев Николай Николаевич
«Напоследок хмельней опьяненные губы прильнут…»
«Напоследок хмельней опьяненные губы прильнут…»
Напоследок хмельней опьяненные губы прильнут,
Обовьются настойчивей отяжелевшие руки;
Золотая моя, только несколько легких минут
Мы успеем укрыть от упорного взгляда разлуки.
Неожиданный блик задрожал у тебя над виском,
У ресниц твоих тень из расплывчатой сделалась резкой,
И предутренний ветер, провеявший влажным песком
И цветущею липой, шалит кружевной занавеской.
Я с удвоенной нежностью платье тебе застегну,
Освежу утомленную шею жемчужною ниткой,
Ты уйдешь без улыбки, но, лишь подойду я к окну,
Улыбнешься из сада и скрипнешь громоздкой калиткой.
Прозвенит тишина, робкий луч проскользнет на кровать,
Я закрою глаза с раздражающей слабостью в теле,
И, пока не усну, смутно будут меня волновать
Тонкий запах духов и тепло неостывшей постели.
1922 г.

Это ответ?

Valentinka, 1 день назад
Гений
Чёрный ворон в сумраке снежном,
Чёрный бархат на смуглых плечах.
Томный голос пением нежным
Мне поёт о южных ночах.

В лёгком сердце — страсть и беспечность,
Словно с моря мне подан знак.
Над бездонным провалом в вечность,
Задыхаясь, летит рысак.

Снежный ветер, твоё дыханье,
Опьянённые губы мои...
Валентина, звезда, мечтанье!
Как поют твои соловьи!..

Страшный мир! Он для сердца тесен!
И нем — твоих поцелуев бред,
Тёмный морок цыганских песен,
Торопливый полёт комет!
Февраль 1910 г.
Автор: АЛЕКСАНДР АЛЕКСАНДРОВИЧ БЛОК стихотворение
«ЧЁРНЫЙ ВОРОН В СУМРАКЕ СНЕЖНОМ...».
Романтическая поэтика снова вводит в искусство индивидуальную метафору как прием романтического преображения мира. Вместе с ней появляется и катахреза — признак иррационального поэтического стиха. О Блоке мы можем сказать, что катахреза в его творчестве — постоянный и особо действенный прием. Развертывая метафору по внутренним художественным законам, он не только не избегает логических противоречий с реальным, вещественным смыслом других слов, но как бы намеренно подчеркивает эту несогласованность, чтобы создать впечатление иррационального, сверхреального, фантастического.
***
Нежнее неба. Собрание стихотворений
Минаев Николай Николаевич
«Напоследок хмельней опьяненные губы прильнут…»
«Напоследок хмельней опьяненные губы прильнут…»
Напоследок хмельней опьяненные губы прильнут,
Обовьются настойчивей отяжелевшие руки;
Золотая моя, только несколько легких минут
Мы успеем укрыть от упорного взгляда разлуки.
Неожиданный блик задрожал у тебя над виском,
У ресниц твоих тень из расплывчатой сделалась резкой,
И предутренний ветер, провеявший влажным песком
И цветущею липой, шалит кружевной занавеской.
Я с удвоенной нежностью платье тебе застегну,
Освежу утомленную шею жемчужною ниткой,
Ты уйдешь без улыбки, но, лишь подойду я к окну,
Улыбнешься из сада и скрипнешь громоздкой калиткой.
Прозвенит тишина, робкий луч проскользнет на кровать,
Я закрою глаза с раздражающей слабостью в теле,
И, пока не усну, смутно будут меня волновать
Тонкий запах духов и тепло неостывшей постели.
1922 г.