Люди помог, плизз, срочно! Евгений Гуцало-детский писатель? Если нет, то кто он?

Гу́цало, Евге́ний Фили́ппович (укр. Гуцало, Євген Пилипович) , 1937-1995, украинский прозаик, поэт, публицист, кинодраматург.

В 1959р. Е. Гуцало заканчивает Нежинский пединститут, некоторое время работает в редакциях газет, издательстве «Советский писатель» (в настоящее время «Украинский писатель»), а впоследствии полностью сосредоточивается на профессиональной литературной работе. Активно печататься начал 1960р., а через два года вышел первый сборник рассказов «Люди среди людей». Книжку тепло поздравили критика и литературная общественность. С тех пор одна за другой выходят новые сборники писателя: «Яблоки из осеннего сада» (1964), «Скупана в любистке» (1965), «Платок шелка зеленого» (1966), «Запах укропа» (1969) но др.
Лирическая стихия творчества Есть. Гуцала, как и прозы других «шистдесятникив», стала формой общественной оппозиции. Родители, дяди и тети, — все те, кто составлял сборный, плакатный образ народа-победителя, увиденные детскими глазами в ужасном послевоенном сельском быту, имели вовсе не такой оптимистичный вид, как на плакатах и в эталонных произведениях соцреализма. Бесспорная заслуга «шистдесятникив», а среди них и Есть. Гуцала, перед красным писательством заключается в том, что они перенесли своих персонажей из плоскости героической в лирическую. Е. Гуцало чувствовал себя наиболее непринужденно, раскованно, живописуючи красоту природы и людей, охотно фиксируя любимое им состояние озарения, удивления, перед миром, то медитативное предчувствие радости и любви, которое в большой мере определяет общее настроение его лирической прозы («В полях», «Просинець», «Олень Август», «Вечер-чечир», «Скупана в любистке», «Клава, иметь пиратская», «Весенняя скрипка сверху», «Запах укропа», «В сиянии на горизонте»).
Выработана еще в ранних рассказах тонкая акварельная манера письма, чистота ребенка и ясность, мироощущение, открытость лирического героя к прекрасному во всех его проявлениях — все это, соединенное с острым вниманием к народным характерам, другим национальным приметам, — вечных и новых, составило основу его художественного стиля. Название первой книжки — «Люди среди людей» — программная. Ее можно применить ко всей литературной наработке Есть. Гуцала.
В 60-ые годы, рядом с лирическими рассказами, этюдами, замалевываниями, поэзиями, в прозе, появляются печатью две концептуальных повести Е. Гуцала — «Мертвая зона» (1967) и «Семейный очаг» (1968, другое название — «Иметь своих детей»). Тогда же, во второй половине 60-х, было написано и повесть «Сельские учителя», напечатанную немного погодя.
В повести «Мертвая зона» отразилось новое, формируемое в 60-ые годы, виденья войны как тотального опустошения мира людей. Мертвая зона — это то, что всегда порождается тоталитаризмом, — то ли гитлеровского, то ли сталинского, сорта. И в зоне люди остаются людьми, они способны на благородство, героический поступок, но они — обреченные. Это противоречило «восхвалению героического подвига народа», ломало схемы, в которых закостенела военная тематика.
Такой взгляд на войну утверждает писатель и впоследствии в ряду рассказов и повести «Из огня воскресли» (1978), в основу которой положены рассказы обитателей сожженных сел. Не вписывалась в жесткие идеологические схемы и концепция повести «Семейный очаг», рассказ о послевоенном восстановлении и на первый взгляд малозаметную в жизни «социалистического» села фигура Анны Волох — просто женщины, просто матери. Береженное ею семейный очаг в который раз уже согрел и сплотил людей после только что пережитой беды. Вечные ценности народной морали и життеустрой в повести непосредственно противопоставил генеральным ценностям «найпередовишой» идеологии.
В начале 70-х годов выходят печатью лірико-психологічна повесть «Девушки на издании» (1971), дилогия «Сельские учителя» (1971) и «Школьный хлеб» (1973). Повести из жизни сельских учителей были высоко оценены критикой, снискали широкое читательское признание. Эти преисполнены просветленного лиризма, печали и надежды, произведения, кажется, были написаны для того, чтобы возобновить надломленную веру народа в незнищеннисть моральных ценностей, убедить, что всегда, при