Почему книга В. Астафьева названа Царь-рыба?

в этой повести главные герои -это Природа и Человек. одним героем является осетр. название осетра как царь-рыбы впервые втречается в летописи XII века и выглядит так : "Орел -царь над птицами, а осетр -царь над рыбами, а лев -царь над зверьми". В своей повести "Царь -рыба" В. П. Астафьев воскресил название сибирского осетра.

Известный советский писатель Виктор Астафьев жил и творил в сугубо атеистическую эпоху. Однако вот что интересно: многие из писателей той поры еще в советское время по-своему выражали в своих произведениях черты православного мировоззрения и менталитета. В "Царь-рыбе" В. Астафьев скорее всего бессознательно выстраивает своего рода православную модель человеческой судьбы. Эта модель в каноническом Православии включает в себя три обя­зательных момента: грех — покаяние —-Воскресение во Хри­сте (прощение и дарование спасения) . Эту модель мы находим во всех крупных про­изведениях русской классики. Его герой Игнатьич показан в главе "Царь-рыба” как обыкновенный человек, грех которого проявляется бытовым образом. Как и у всякого, его грех не бьет в глаза, а тихо живет в нем, полузабытый, не тревожащий совести. Как и всякий "обыкновенный грешник”, Игнатьич предстает перед нами как "гроб повапленный": снаружи украшен, а внутри смердит. Но даже сам Игнатьич до своего предсмерт­ного часа не ощущает этого смрада греховного.
А между тем В. Астафьев буквально "тыкает носом" своего героя в его грех. Его внешним повседневным выражением является браконьерство Игнатьича. Есть и грех внутренний, полузабытый, глубоко лежащий, "глухая, враждебная тайна", лежащая меж "двумя человеками". Этот грех — надругатель­ство над Глашей. Выстраивается образно-смысловой ряд: Природа-женщина – Рыба-женщина. Таким образом, браконьерство становится символом, затрагивающим не только внешнюю жизнь героя, но и его интимную, подотчетную одному Богу, жизнь. Игнатьич уже до столкновения с рыбой пытался нести груз покаяния: "Ни на одну женщину он не поднял руку, ни одной никогда не сделал хоть малой пакости, не уезжал из Чуши, осознанно надеясь смирением, услужливостью, безблудьем избыть вину, отмолить прощение". Однако покаяние Игнатьича, по мнению В. Астафьева, неполное. И не потому, что покаяние начинается с церковного таинства исповеди а с церковью Игнатьич никак не связан. В этом, порою скептически относящийся к церкви писатель не упрекает своего героя. Каясь перед одн­ой женщиной, Глашей, герой «Царь-рыбы» браконьерствует и уничтожает другую «женщину» — природу. В. Астафьев хотя и не акцентирует эту мысль, но она угадывается в его авторской реплике: "Прощенья, пощады ждешь? от кого? Природа, она, брат тоже женского рода! " Поэтому-то покаяние Игнатьича названо автором "притворством". А он ждет от своего героя истинного и полного покаяния. Вне церкви – это экстремальная ситуация, когда герой находится между жизнью и смертью. Тогда-то он и вспоминает о Боге, от которого прятался всю жизнь. Истинное покаяние — с принятием мук смертных — Игнатьич приносит в свой "предсмертный" час, когда уже не остается надежды на спасение и когда вся жизнь встает у него перед глазами. Это покаяние разбойника, раскаявшегося в последний час свой на кресте. Но зато это — полное, от души принесенное покаяние. В. Астафьев не случайно, подчеркивая каноническую сторону события, говорит о смертных муках Игнатьича ("не все еще, стало быть, муки я принял"). В этот решающий час своей жизни герой В. Астафьева просит прощения у всех людей и особенно у Глаши, "не владея ртом, но все же надеясь, что хоть кто-нибудь да услышит его". Очевидно, что "кто-нибудь" — это Бог.
Бог услышал Игнатьича, принял на этот раз его покаяние. И послал ему не кого-нибудь, а брата, с которым у него была давняя вражда. Попросив же прощение "у всех", Игнатьич, стало быть, попросил прощения и у брата, и простил его. Теперь он ждет его уже не как врага, но как друга-спасителя. Здесь он действует по Евангельской заповеди: «Прощайте и прощены будете» (Лука, 6, 37), «Если же не прощаете, то и Отец ваш Небесный не простит вам согрешений ваших» (Марк, 11, 26).
Бог дает возможность и брату Игнатьича примириться с жиз­нью, заменяя в его душе вражду (вплоть до желания смерти брату) на милосердие. Царь-рыба снялась с самолова, приоб­рела свободу, — что символизирует ниспосланное прощение Игнатьичу и от природы. <a rel="

Потому что там одна из главных новелл (а книга эта как раз из новелл состоит, ну или из рассказов) - так вот, там главная новелла - про "царь-рыбу" осетра, на которого охотятся браконьеры. Осётр матёрый, огромаднейший, старый, его на мякине не проведёшь. И вот этот осётр - это как бы символ природы, которая мстит неразумному человеку за его злодеяния. Тот осётр затянул одного браконьера под воду (ногой в сети, кажется, запутался) - и так покарал не только этого браконьера (типа) , а и вообще самоуверенность и самонадеянность человеческую. Потому и "царь-рыба" - так вообще осетров называли в тех краях, о которых Астафьев писал - но "царь" ещё и потому, что он как бы осуществляет суд природы над неразумностью людской.

А мне кажется что сом это царь рыба он может расти до таких размеров что не одна рыба не сравница с ним и в его могуществе