Афоризм Петра I.

Вот все знаменитые высказывания Петра Первого.
У нас не вор — значит, глуп, и честь — не в чести, честь только б над другими величаться.

Указую господам сенаторам, чтобы речь держать не по писаному, а своими словами, чтобы дурь видна была каждого.

Фрау Шимепльпфениг, удовлетвоенная и счастливая, плыла в огромных юбках, как сорокапушечный корабль, разукрашенный флагами.

Что за Россия, заклятая страна, — когда же ты с места сдвинешься?

… наложить по две деньги дани на пару лаптей, — вот и побьем хана… Легко стало боярам. Решили дело. Иные вытирали пот, иные вертели пальцами, отдувались. Иные от облегчения пускали злого духа в шубу.

… учили [стрелять из пушек] строго: Федор Зоммер даром жалованья получать не хотел. Было уже не до потехи. Много побили в полях разного скота и перекалечили народу. Вяло махнув платком, дьяк опять задремал. Скучное настало время — ни челобитчиков, ни даров. Москва опустела, — стрельцы, дети боярские, помещики, все ушли в поход, в Крым. Только — мухи да пыль, да мелкие казенные дела.
И вот — о Господи, пресвятые угодники! — не на стульчике где-нибудь золоченом с пригорочка взирает на забаву царь, нет! — царь, в вязаном колпаке, в одних немецких портках и грязной рубашке, рысью по доскам везет тачку…

И все пошло по-старому. Ничего не случилось. Над Москвой, над городами, над сотнями уездов, раскинутых по необъятной земле, кисли столетние сумерки — нищета, холопство, бездолье.

Кончились городки и сторожки, вошли в степи Дикого поля. Зной стоял над пустынной равниной, где люди брели по плечи в траве. Кружились стервятники в горячем небе. По далекому краю волнами ходили миражи. Закаты были коротки — желты, зелены. Скрипом телег, ржаньем лошадей полнилась степь. Вековечной тоской пахнул дым костров из сухого навоза. Быстро падала ночь. Пылали страшные звезды. Степь была пуста — ни дорог, ни троп.

Надлежит законы и указы писать ясно, чтоб их не перетолковывать. Правды в людях мало, а коварства много. Под них такие же подкопы чинят, как и под фортецию.

Наша коммерция и без того как больная девица, которой не должно пугать или строгостью приводить в уныние, но ободрять ласкою.

Нынче опять — воля…

Озлобленно, праздно, голодно шумел огромный город.
Боярам в Думе говорить по ненаписанному, дабы дурь каждого видна была.

Быть пленником любовницы хуже, нежели быть пленником на войне; у неприятеля скорее может быть свобода, а у женщины оковы долговременны.

Все законы писать, ежели оные не исполнять.

Всем рядовым стрельцам за верность — по одному рублю без землицы.

Говори кратко, проси мало, уходи борзо!

Деньги суть артерия войны.

За исправление дел благодарствую, в чем и впредь надлежит трудиться и все заранее современем (своевременно) изготовлять, понеже пропущение времени смерти невозвратной подобно.
(Из письма Сенату)

За окнами шумел ветер, летя через тысячеверстные равнины, лесную да болотную глушь, лишь задерет солому на курной избе, да повалит пьяного мужика в сугроб, да звякнет мерзлым колоколом на покосившейся колокольне.

Завтра в Москву ехать, — мне это хуже не знаю чего… Бармы надевай, полдня служба, полдня сиди на троне с братцем — ниже Соньки… У Ванечки-брата из носу воняет. Морды эти боярские, сонные, — так бы сапогом в них и пхнул… Молчи, терпи… Царь!

И быть бы тогда воле, народ бы жил вольно и богато… Не поддержали… Народ слабый, одно — горланить горазд.

Здесь будет город заложен назло надменному соседу.

Про ворота не знаю, но люблю другое (вроде говорят Пётр сказал): " Подчинённый перед лицом начальствующим, должен иметь вид лихой и придурковатый. Дабы разумением своим не смущать лицо вышестоящее". Класс!

к сожалению не слышал (( может хоть вы подскажите номер Дили Мусиной??