Игра в бисер. Несуцветица. Домбровский

Может быть, речь идёт о "Гонцах" Юрия Домбровского?
В этой книге Домбровский рассказывает о любви к картинам художника Степанова, который любил писать звёзды, он писал их на голубом и на чёрном небе, одинокими и объединёнными в созвездия, иногда они похожи на искрящиеся снежинки в разноцветных лучах.

"Над полоской лесистых гор и такой же узкой полоской степи опустился гигантский жёлто-белесый треугольник. Как нож гильотины, он отрубил землю от неба. Он грандиозен, необычен и в то же время прозрачен. Через его янтарность явственно просвечивает тонкий серп луны. Всё остальное тонет в стремительном потоке света - ведь он есть поток лучей. Несмотря на точность и чёткость его очертаний, он никак не пирамидален. Его вершина загнута рогом. Именно в эту точку и несется с земли неведомый межпланетный снаряд. Холст, темпера, 50X59, 1960-1961 г. Название "К другим планетам". Таково моё восприятие этого полотна.
Картина даёт толчок воображению, заставляет задумываться, она рождает ассоциации. Не случайно один из посетителей выставки, оказавшийся лётчиком-испытателем, удивительно точно высказал своё ощущение: "...заставляет лететь - так вспорол пространство цветом"
Но интереснее всего, что художник изобразил только то, чему сам был свидетель в одну из ясных степных ночей осенью 1960 года. Вот его рассказ:
"Ехали ночью степью. Под светом фар возникали песчаные холмы, переходящие в длинные барханы и всё тут же снова пропадало в темноте. Ярко горели звёзды. Через всё небо белел Млечный Путь. Вспыхивала Полярная звезда. Сверкал Пояс Ориона...

В 60-е годы перед наземными наблюдателями открылась такая феерия мироздания, такие всплески цветов и оттенков, что перед ними померкли все дворцовые фейерверки и площадные гуляния куртуазных веков. "Мы увидели звёздные моря, красные Галактики, голубые и оранжевые облака и орхидею золотисто-желтого и лилово-красного цвета - "Туманность Ориона"... Цвета на его палитре самые обычные - холодные или тёплые, красные или жёлтые, зелёные или синие, фиолетовые и голубые. Подчас они очень интенсивны, подчас нет. Иногда они светятся, бывают прозрачными... Вот поэтому я и ЛЮБЛЮ картины Степанова: они прежде всего честны со мной. "

МАРИЯ РИЛЬКЕ

Выхожу один я из барака,
Светит месяц, желтый, как собака,
И стоит меж фонарей и звезд
Башня белая - дежурный пост.
В небе - адмиральская минута,
И ко мне из тверди огневой
Выплывает, улыбаясь смутно,
Мой товарищ, давний спутник мой!
Он - профессор города Берлина,
Водовоз, бездарный дровосек,
Странноватый, слеповатый, длинный,
Очень мне понятный человек.
В нем таится, будто бы в копилке,
Все, что мир увидел на веку.
И читает он Марии Рильке
Инеем поросшую строку.
Поднимая палец свой зеленый,
Заскорузлый, в горе и нужде,
«Und Еоnе redet mit Еоnе»,
Говорит Полярной он звезде.
Что могу товарищу ответить
Я, делящий с ним огонь и тьму?
Мне ведь тоже светят звезды эти
Из стихов, неведомых ему.
Там, где нет ни время, ни предела,
Ни существований, ни смертей,
Мертвых звезд рассеянное тело
Вот итог судьбы твоей, моей:
Светлая, широкая дорога
Путь, который каждому открыт.
Что ж мы ждем? Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит ...