М. Фасмер возводит [10] имя Яга к праслав. *(j)ęgа, рефлексами которого являются сербохорв. jeзa «ужас», jeзив «опасный», словен. jezа «гнев», jeziti «сердить», др. -чеш. jeze «lamia», чеш. jezinka «лесная ведьма, злая баба», польск. jędzа «ведьма, баба-яга, злая баба», jędzić się «злиться» и т. п. Однако в русском языке есть когнат ко всем перечисленным примерам из славянских языков: язва, что ставит под вопрос существование связи между именем Яга и приведёнными примерами из славянских языков. Также возможна этимология, в рамках которой древнее заимствованное название было переосмыслено славянами и сближено с производными от праславянского *(j)egа (народная этимология), что объясняет флуктуацию, выраженную в наличии вариантов с -z- и -ž- в западно-славянских языках (имя переосмыслено) и наличии варианта с -г- в русском языке (не переосмыслено).
Фасмер сближает слово, кроме славянских языков, также с прибалтийскими, английским, исландским, отклоняя связь с тюркскими, индийским, албанским, латинским языками.
Этимологи сближают праславянское яга (*ęga) с обозначением змей, гадов, что указывает на хтонические истоки образа [5].
Письменное упоминание Бабы-яги сделал в 1588 году английский путешественник Джильс Флетчер в книге «О государстве русском». Он читал о поклонениях кумиру «золотой или яге-бабе», приехав в пермский край к самоедам, обнаружил, что это «пустая басня» [11].
