А бабочки кричат, когда не могут вырваться из заколдованного круга света лампы?)))))) Как им можно помочь?)))

Здравствуй, смерть, я так рад тебя видеть, ты приносишь небытие, ты любовница тех, кто избрал вычитание. Ты есть высшая стадия скромности. Ты есть высшая степень отсутствия. Ты – отрадная тьма в ослепительном свете. Я люблю тебя, смерть, и надеюсь, что это взаимно. Обними меня нежно, заклей меня клейко. Я твоя бабочка, лампа! Я твой поклонник, о чудо! Я – яркий трассер, я взрезавший глиссер, я простреливающий гелиостристер. В щепки, вдрызг, в разлетельные листья поцелуев монисто, посвяти меня, свет, посвяти меня, смерть!

Подобно самолету с умершим пилотом, бабочка летит и гудит моторами ровно, и плавно описывая вираж, она чувствует нежный трепет нервюр, вибрирующих на частоте моторов, и мертвый пилот наклоняется в кресле вправо, когда вираж заложен влево, и мертвый пилот отклоняется в кресле влево, когда вираж заложен вправо. Виражи – это странные миражи, условная жизнь мертвого пилота, создаваемая снаружи, а не изнутри. На подвесках в моторных гондолах мерно и гулко гудят моторы ББ-1. Здесь никогда, ничего не происходило, это темное место Вселенной, это мозг бабочки, состоящий из четырех рядов ганглий. Бабочки молчат. Им не о чем говорить. Им нечего говорить, и, видимо, нечем.

Горбатые верблюды в зеленых очках, равнодушные евреи в кимоно бедуинов, нахрапистый хруст лотосового свежего снега, похожий на щеки юной Васелины Лаэртской, - что еще я могу предложить, чтобы стать тремя минутами басовитых вибраций в темной гондоле бабочки, в нагнетательном шланге питательного патрубка? Кубики рассыпались, наступила смерть. Гогенцоллерн взошел на цеппелин. Астры и георгины вспыхнули в воздухе мяты и васильков. Трассеры бабочек, пролетающих через луч, похожи на треки в пузырьковой камере Вильсона. Отрывистые серии тире. Тире. Тире. Тире. И точка.

Включить еще более яркий и теплый, но голубой свет.
Выключить его и дать свободу всем бабочкам.
С вами останется лишь ваша Любимая. Ибо она любит голубой свет!
,,,
,,,,
Бабочки и огонь

Персидская притча

Три бабочки, подлетев к горящей свече, принялись рассуждать о природе огня. Одна, подлетев к пламени, вернулась и сказала:

— Огонь светит.

Другая подлетела поближе и опалила крыло. Прилетев обратно, она сказала:

— Он жжётся!

Третья, подлетев совсем близко, исчезла в огне и не вернулась. Она узнала то, что хотела узнать, но уже не смогла поведать об этом оставшимся.

Получивший знание лишается возможности говорить о нём, поэтому знающий молчит, а говорящий не знает.

свет выключить )))

Помахайте платочком...

да!
Ани кричад!
Ани кричад!
Ани кричад, - "Мала, мала, мала, мала агня, йа хачу ищщо нимнога больши"))

Бабочки молча летят в светлый круг,
Не понимая, что смерть не игрушка.
Лампа не зелень, лампа не друг,
Есть до конца еще только минутка.

Крик молчаливый раздался в ночи,
Крылья оплавились, миг и упала.
Смерть от ожога, кричи не кричи,
Бабочки яркой больше не стало.

Нет не помочь им, природа сильнее,
Жизни тот сон не разгонишь ничем.
На остается смотреть с сожалением,
Оплакивать крик, который был нем.

а мыши плакали, кололись, но продолжали упорно есть кактус